Углепром меняет прописку

Западная Украина обладает имиджем региона с истощенными угольными запасами, которые, по пессимистическим оценкам, составляют всего около 1 млрд. т. (Для сравнения: обще­украинские каменноугольные закрома составляют более чем 34 млрд. т.) При наличии таких ресурсов запад страны вряд ли мог когда-либо рассчитывать на достижение отраслевого лидерства. Однако ситуация изменилась после того, как в 2014–2015 годах страна законодательно определила границы своих "временно оккупированных территорий". Дальнейшее развитие большого и малого угольного бизнеса на востоке страны, в традиционном эпицентре отечественной угледобычи, было по понятным причинам осложнено.

РАЗДЕЛ ИМУЩЕСТВА

7 марта Кабмин постановлением №263 вывел операции по купле-продаже электроэнергии на временно оккупированных территориях из общего энергорынка Украины. Иными словами, на неконтролируемых Киевом территориях запрещены торговые операции с током и вместо его продаж там будут осуществляться перетоки электроэнергии, то есть зачеты долга по балансу энергоснабжения.

После таких изменений перевод большинства расчетно-финансовых центров украинской угледобывающей промышленности из Донецка и Луганска в Павлоград и Запорожье стал окончательным.

В частном секторе энергетики и связанной с ним угледобыче теплится надежда, что отрасль найдет спасение в сфере бартерных сделок и долговых зачетов. Но вряд ли они помогут обойти правительственные запреты и международные санкции в условиях, когда борьба с коррупцией в Украине прочно засела в ранге задач сохранения ее позитивной международной репутации. Любые сомнительные операции поднимают до небес политические риски для всех без исключения владельцев шахт и ТЭЦ. Потому что вряд ли стабильный бизнес можно сейчас построить на постоянной покупке административного ресурса.

Часть украинских политиков надеется каким-то чудом вернуть времена государственного доминирования в угледобыче, когда можно было выдавливать из Киева дотации и преференции для восточноукраинских шахт. Но большинство госдеятелей, вне зависимости от окраски, едины во мнении, что спасение угледобычи в новых исторических условиях заключается, наоборот, в снижении роли государства и завершении приватизации угольных шахт и электростанций. Правда, остается открытым вопрос: кто сможет купить все это добро по нормальной цене и без конкурсов "под одного покупателя". Если это европейские или американские инвесторы, то чем Украина их заинтересует и сможет привлечь?

ОРГАНИЗАЦИЯ ПЕРЕЕЗДА

Ответ на этот вопрос сможет дать перенос эпицентра развития украинской угледобычи с богатого ресурсами востока страны в Западную Украину, часть которой давно интегрирована с энергосистемой ЕС. Долгое время западный угольный регион Украины развивался в тени политических фаворитов востока. Так, если в конце прошлого века Львовско-Волынский бассейн имел 23 шахты и ежегодную добычу 15 млн. т угля, то сейчас регион добывает всего 2 млн. т на 13 шахтах. Падение добычи в Донбассе тоже было, но с крахом западноукраинского углепрома его не сравнить.

Большинство залежей Львовско-Волынского бассейна составляет уголь газовой группы. После приватизации "Западэнерго" в 2011 году уголь этой марки массово завозился в регион с востока страны в объеме 3–4 млн. т в год. И поставки увеличивались, несмотря на ежегодные транспортные убытки не менее 200 миллионов гривен.

В 2014 году после протеста ЕС против высокой монополизации украинского рынка экспорта электроэнергии из Брюсселя начали раздаваться требования кардинально поменять украинскую государственную политику в этом направлении. В итоге Киеву пришлось заняться демонополизацией и вернуть государственную компанию "Укринтерэнерго" на рынок экспорта. А западноукраинские угольщики вспомнили времена, когда они умели находить зарубежных партнеров.

Самым известным примером привлечения крупных иностранных вложений является долгострой украинско-австралийского проекта "Си-Си-Ай-Любеля" общей стоимостью более $9 млрд. Получив в 2006 году лицензию на Любельское месторождение, инвесторы планировали запустить шахты в 2014 году, но в очередной раз были вынуждены перенести сроки реализации начинания. Главная причина — проект предлагал добычу не газового угля, а менее привлекательного в нынешних условиях "металлургического" угля-кокса.

В начале этого года стартовал более простой в реализации торгово-инвестиционный проект гос­компании "Львовуголь" по строительству новых шахт. Ведущее угольное предприятие Западной Украины сможет получить кредит на закупку и ввод в строй оборудования и начнет продажу угля на местные ТЭС, а затем сможет рассчитаться с партнерами по проекту благодаря демонополизации украинского рынка экспорта электроэнергии на рынок ЕС. В отличие от схемы приватизации угольных запасов при поддержке прямых или портфельных инвестиций такая схема финансирования угольной отрасли не поражает суммами привлеченных денег. Минимальные пошаговые затраты по проекту составляют всего около $150 млн. По данным "k:", проект развития добычи энергетического угля получил поддержку со стороны американской TTE Internstional, а также одного из крупных банков Германии.

ПОДДЕРЖКА АТОМЩИКОВ

Если схема "оборудование – уголь – электроэнергия – экспорт" наткнется на сопротивление, в будущем Западная Украина вряд ли найдет другой способ спасения своей угледобычи. Изыскивать прямые инвестиции в условиях боевых действий сложнее, чем привязывать проекты строительства новых шахт к экспорту электроэнергии. Теоретически самую мощную и системную поддержку подобной схеме развития украинской угледобычи могли бы оказать украинские АЭС, обладающие профицитом установленной мощности и дефицитом мощности соединения с единой энергосистемой. В таком случае отдельные атомные блоки смогут подключиться к экспортным поставкам, но для этого нужна самая малость — Киеву придется найти огромные кредиты для строительства новых линий электропередачи от АЭС к южным и западным границам страны. И к тому моменту, когда ЛЭП будут построены, угледобыча Западной Украины уже должна иметь новые высокопродуктивные шахты. Иначе темпы большого экспорта выработанной на АЭС электроэнергии неминуемо упрутся в отсутствие маневренных мощностей угольных ТЭС, без которых экспорт не будет стабильным.

Параллельно со строительством ЛЭП государство должно наконец-то осилить расширение вставок постоянного тока для того, чтобы соединение энергосистем Украины и ЕС вышло за ограниченные рамки "Бурштынского энергетического острова". Если все это получится, отработанные и окупившиеся инвестиции в угледобычу Львовско-Волынского бассейна станут хорошим маркером для мирового рынка капитала. И завершение Украиной приватизации в угледобыче и тепловой энергетике сможет получить шанс на привлечение квалифицированных инвесторов.

Можно, конечно, пойти другим путем и в очередной раз передать право спасения угледобычи Восточной Украины монополистам. Но в таком случае надо будет окончательно похоронить угледобычу Западной Украины и удерживать экспорт украинской электроэнергии в ЕС на смехотворно низком уровне. Но поскольку наша страна известна прежде всего благодаря энергетике и энергоресурсам, такой поворот неминуемо приведет к срыву всего процесса европейской интеграции.

Источник фото: PHL