Мониторинг политического марта

Кроме того, 16 марта Верховная Рада признала удовлетворительным выполнение программы действий Кабинета Министров на 2003 год и тем же постановлением одобрила правительственную программу на текущий год.

Выборы "в законе"

В течение марта Верховная Рада приняла новый закон о выборах президента, проголосовала в первом чтении за закон о выборах в органы местного самоуправления, а также в двух чтениях приняла закон о выборах народных депутатов на чисто пропорциональной основе, предусматривающий формирование закрытых партийных списков и 3-процентный проходной барьер для партий и блоков.

Если смотреть на вещи формально, то наиболее весомым политическим документом из вышеперечисленных является закон о выборах главы государства, особенно если учесть, что президентская избирательная кампания де-факто в разгаре. Однако утверждение этого законопроекта вышло не столь дискуссионным и конфликтным, как можно было ожидать или каким оно наверняка было бы еще пару лет назад.

На этом примере легко убедиться, что конституционная реформа (и как политическая мифологема, и как реальный политический инструмент) привнесла новые смыслы в украинскую политику, сделала ее гораздо более многомерным пространством, в котором зачастую трудно понять – какие цели и задачи являются приоритетными, а какие второстепенными.

Нечто подобное вышло и с "президентским" законом.

С одной стороны, действующий глава государства по-прежнему располагает контрольным пакетом власти в стране. С другой стороны, в контексте реформы институт президента перестает быть ключевым в структуре власти. С третьей – реформа пока не состоялась, но уже полным ходом муссируется тема последующего пересмотра конституционных изменений. Причем депутатский корпус прекрасно понимает, что независимо от того, кто осенью переедет в кабинет на Банковой, вполне может найтись критическая масса влиятельных лиц, заинтересованных в том, чтобы вернуть все на круги своя.

И вот в ситуации, мягко говоря, некоторой неопределенности перспектив, законопроект о выборах президента набирает добрые четыре сотни голосов. Это стало возможным благодаря редкому в последнее время совпадению интересов большинства и оппозиции, хотя и обусловленному разными причинами. Причины этого совпадения можно рассмотреть сквозь призму зафиксированного в законе сокращения срока предвыборной кампании со 180 до 120 дней.

"Непримиримая оппозиция" в лице "Нашей Украины" и БЮТ уже давно ведет предвыборную кампанию Виктора Ющенко и, соответственно, не заинтересована давать потенциальным конкурентам дополнительное время для раскрутки. Добавим, что "непримиримых" вполне устраивал и вариант, в котором на официальную кампанию отводилось всего 90 дней.

В свою очередь власть на тот момент была крайне заинтересована в тактической паузе, необходимой для окончательного выбора того или иного стратегического сценария. Отложенный на начало июля старт кампании позволяет не форсировать процесс выдвижения единого кандидата, а дождаться результатов конституционной реформы, не говоря уже о том, что с принятием этого закона выигрывается дополнительное время, необходимое на проведение самой реформы и очередного раунда внутриэлитных переговоров и консультаций.

Еще одним важным обстоятельством, сыгравшим в пользу закона, стало четкое понимание "операторами" парламентского большинства того факта, что в ситуации, когда начнется официальное выдвижение кандидатов в президенты, а реформа еще не будет завершена, контроль над большинством резко ослабнет.

Старт кампании приведет к тому, что общая структура парламента из условно дихотомичной (большинство – оппозиция, сторонники реформы – ее противники) трансформируется в полицентричную, где основными центрами политического притяжения станут соискатели президентского кресла. В таких условиях рассчитывать на завершение процесса реформирования было бы крайне сложно, если вообще возможно.

Что касается законов о выборах в представительные органы власти, то эти документы являются базовыми элементами новой конструкции политической системы Украины и приведут к изменению сущности украинской политики. Принятие этих законов даст мощный толчок политическому структурированию общества, снизит значимость и действенность административного ресурса, будет способствовать развитию партий – важнейшего института и инструмента политики.

Однако существенные изменения коснутся и элит. Прежде всего изменятся способы и инструменты достижения политического лидерства. Пока что эту проблему отчетливо осознали только депутаты-мажоритарщики, фактически лишенные привычных и традиционных методов сохранения и развития собственного политического статуса. Однако вскоре этот вопрос приобретет актуальность и для региональных, отраслевых, номенклатурных, бизнесовых и прочих элит, которые будут вынуждены тесно сотрудничать с политическими партиями либо вообще инкорпорироваться в них. Таким образом, элиты страны в самом широком понимании этого слова уже сегодня поставлены перед необходимостью подбирать себе партийную платформу. С другой стороны, существует риск того, что произойдет, если можно так выразиться, сужение оперативного пространства отечественной политики до партийных площадок.

В общенациональном масштабе изменения политической системы Украины приведет к тому, что подавляющее число регионов обретут ярко выраженные партийные профили. В результате перехода на пропорциональную систему выборов в местные органы власти (в областные, городские и районные советы) изменится и структура региональных политических отношений, а также схемы элитных взаимодействий и конкуренции в регионах.

Два в одном – рецепт политического успеха по-донецки

Постановление Верховной Рады от 16 марта, которым были одобрены сразу две программы Кабмина (точнее, выполнение одной признано удовлетворительным, а другая принята) стало результатом внутриэлитной интриги, молниеносно провернутой в провластном политическом лагере. Поскольку первая программа правительства была утверждена в середине апреля 2003 года, логично было бы предположить, что и отчитываться Кабмин будет во второй половине весны года нынешнего. Рассматривать этот вопрос раньше не имело практического смысла, поскольку даже негативный парламентский вердикт не имел бы для правительства и премьера политических последствий (во всяком случае в виде отставки). Примечательно, что первоначально даже проскользнула конкретная дата, когда депутаты намеревались заслушать отчет Кабинета Министров о проделанной работе, – 11 мая. Однако правительство стремительными темпами подготовило новую программу, а парламентское большинство пошло навстречу своим партнерам по парламентско-правительственной коалиции и время отчета перенесли на середину марта.

Причем в этой комбинации, как и в случае с законом о выборах президента, вновь совпали интересы различных политических сил, и вновь в силу разных мотиваций. В результате сложилась интересная ситуация, когда все довольны и думают, что это именно они переиграли конкурента. Так, донецкие полагают, что они обезопасили "свое" правительство на целый год (включающий в себя президентские выборы), эсдеки и трудовики, напротив, уверены в том, что они подвесили донецких на дополнительный крючок и могут манипулировать премьером в рамках различных политических проектов ("реформа", "единый кандидат", "коалиционное правительство" etc.)

В действительности ситуация, видимо, такова, что говорить о том, что кто-то однозначно выиграл, не приходится. Конечно же, с точки зрения краткосрочной перспективы донецкая элита получила значительные преференции по сравнению с остальными бизнес-политическими группами, весьма удачно застраховавшись от возможных изменений парламентской конъюнктуры в постреформенный и поствыборный период. И все же полученный правительством на год иммунитет от недоверия со стороны парламента для донетчан стоит, пожалуй, на втором месте. На первом плане – практически гарантированное наращивание политического и институционального веса Виктора Януковича после проведения реформы и президентская перспектива лидера донецкого сообщества.

С другой стороны, донецкие столкнулись с рядом политических рисков и развилок. Так, практически все отмечают, что своеобразный парламентский рейтинг Кабинета Министров за одиннадцать месяцев, истекших со времени утверждения предыдущей программы, снизился практически на сто пунктов – до 239 депутатских голосов. При этом стоит обратить внимание и на такой аспект, как качественный состав проголосовавших 16 марта. А это – парламентское большинство почти в полном составе и полное отсутствие оппозиции. Этот факт несколько ограничивает возможности политического маневра Виктора Януковича и ставит его в большую, чем раньше, зависимость от лидеров большинства ВРУ.

Кроме того, напрашивается вопрос – почему большинство, в котором присутствуют разные группы интересов и скрытые оппоненты донетчан, столь консолидированно проголосовало за "две в одной" программы правительства? Выгоды, которые получают "регионалы", очевидны и прозрачны. А в чем резоны, к примеру трудовиков или тех же объединенных социал-демократов, лидер которых Виктор Медведчук имеет несомненное влияние на позицию парламентского большинства. В их альтруизм поверить трудно, равно как и в "антиющенковскую" консолидацию. Реформа хоть и не снимает риски, связанные с вероятной победой лидера "Нашей Украины" на президентских выборах, но существенно нивелирует их.

Можно, конечно, говорить о том, что произошел тривиальный размен. Большинство голосует за программы Кабмина, группа "Регионы Украины" голосует за пропорциональный закон о выборах во втором чтении и за внесение изменений в Конституцию. Но также можно предположить, что "Регионы" голосовали бы за эти законы и до утверждения программ. В противном случае дело наверняка бы закончилось отставкой Виктора Януковича по инициативе Президента. Поэтому можно предположить, что размен все же заключается в другом. Например, в принципиальном согласии премьера взвалить на себя ношу пресловутого единого кандидата, а значит – и значительную часть связанных с этим рисков и издержек.

Этот вариант в известном смысле также можно рассматривать как подстраховку Виктора Медведчука и Виктора Пинчука как от слишком самостоятельной "большой" игры премьера, так и от его возможного отказа стать кандидатом большинства на президентских выборах. А этот отказ не так уж и маловероятен, поскольку реформа означает значительную утрату мотивации участия в президентской кампании для действующего премьера Виктора Януковича. К этому подталкивает и утверждение ВРУ программ правительства (иммунитет от парламентского недоверия на год).

Весомым фактором является опасение проиграть электоральную конкуренцию Виктору Ющенко. Это может иметь неприятные последствия для премьера.

Во-первых, в этом случае Виктор Янукович будет политиком, проигравшим общенациональное соревнование, что в принципе не отменяет его политические перспективы, но ставит под сомнение перспективу нахождения во главе исполнительной власти вплоть до 2006 года.

Во-вторых, новый Президент (из оппозиционного лагеря) может сформировать новую коалицию в Верховной Раде и реализовать сценарий "новая коалиция – новый премьер", пусть даже и с весны 2005 года.

В-третьих, все политические силы в скором времени и в той или иной степени вынуждены будут учитывать фактор возможного пересмотра конституционных изменений. Это может подтолкнуть Виктора Януковича договориться с Виктором Ющенко. И по итогам президентских выборов, независимо от результата, сформировать "президентско-премьерскую" коалицию в парламенте. Понятно, что этот сценарий не приемлем для сегодняшних союзников донетчан, что в свою очередь обещает новый раунд внутриэлитной интриги.

“Новый левый проект” в 2004 году – миф или реальность?

Перипетии, связанные с конституционной реформой, показали, что осознанного и консолидированного элитного интереса в изменении политической системы Украины не существует. По сути, реформа продвигается усилиями двух политиков – Леонида Кучмы и Александра Мороза. Президент определяет и формирует стратегический вектор реформы, а лидер социалистов наполняет ее реальным содержанием в соответствии со своими представлениями об эффективности и справедливости политической и институциональной системы. Что касается главы Администрации Президента Виктора Медведчука, то он скорее менеджерирует реформу.

Именно этими факторами можно объяснить достаточно вольные интерпретации смысла реформы, которые все чаще допускают многие политики. Как пример можно вспомнить перепалку между спикером ВРУ Владимиром Литвином и координатором парламентского большинства Степаном Гавришем, возникшую из-за настойчивого желания последнего максимально интенсифицировать процесс внесения изменений в Конституцию. Если учесть, что в рамках текущей политической координации работают связки Гавриш-Медведчук и Литвин-Кучма, то получится, что либо у власти нет согласованной стратегии относительно реформы, либо Леонид Кучма и Виктор Медведчук понимают ее по-разному.

Что касается Степана Гавриша, то есть все основания назвать его главным ньюсмейкером месяца. Координатор парламентского большинства перманентно находился в эпицентре мартовских политических сюжетов и интриг. Кроме незначительного конфликта со спикером у лидера "Деминициатив" случилась еще одна небольшая неприятность: из его группы вышли сразу три депутата – Олег Каратуманов, Михаил Добкин и Людмила Давыдова. В принципе, переходы депутатов из одной фракции в другую – явление обыденное. Однако в данном случае важен контекст. Накануне Гавриш публично объявил о создании новой политической партии, одним из соорганизаторов которой назывался и ушедший Добкин. Кроме того, можно вспомнить, что еще 5 марта со своей должности был уволен министр топлива и энергетики Сергей Ермилов, который работал в правительстве как раз по квоте "Демократических инициатив". И тот факт, что в течение месяца правительство работает без нового главы МинТЭКа красноречиво свидетельствует о том, что политическое влияние и лоббистсткие возможности Степана Гавриша сильно мифологизированы. Похоже, у координатора большинства на повестке дня одноразовая задача – продавливание реформы в парламенте и концентрация на себе связанного с этим негатива. Если быть более точным, то Гавриш выполняет для Виктора Медведчука примерно ту же функцию, что сам глава АП для Леонида Кучмы.

Что касается Виктора Медведчука, то в настоящее время он находится на пике своей политической карьеры. По большому счету, конституционная реформа не в его интересах. Она может рассматриваться как выгодная политическая реконфигурация для силы, которую он возглавляет, – СДПУ(О), но реформа не выгодна лично главе президентской администрации. Виктора Медведчука интересует власть, а точнее – вся полнота власти. В результате проведения реформы власть будет перераспределена между различными политическими институтами, ни у одного из которых не будет решающего пакета полномочий. В итоге лидер объединенных социал-демократов утрачивает персональную мегацель, личный мегаинтерес.

Несомненно, Виктор Медведчук останется активным и влиятельным политическим игроком при любых раскладах. Для этого у него есть значительные ресурсы – партия, бизнес, СМИ. Однако пробиться на посты, которые адекватны его политическим амбициям (президент, спикер, премьер) Медведчуку будет крайне тяжело, а скорее невозможно. И в силу психологических факторов (многие будут отыгрывать свою личную зависимость от Медведчука в бытность его главой АП), и в силу политических обстоятельств: далеко не факт, что новая коалиция в Верховной Раде будет включать в себя социал-демократов, но даже если это будет так, вряд ли Медведчук устроит коалицию как консолидированная фигура на пост спикера или премьер-министра.

Следовательно, у главы АП не так уж много вариантов для продолжения "большой" политической карьеры. Это третий срок Леонида Кучмы. Это ревизия конституционной реформы и последующее вхождение в ближнюю орбиту нового президента. И, наконец, роль "серого кардинала" украинской политики, который будет проводить на ключевые посты подконтрольных ему политиков. Понятно, что рассчитывать на попадание в ближний круг Президента-Януковича или Президента-Ющенко лидер эсдеков не может. "Провести" на пост главы государства политика из второго эшелона (например Георгия Кирпу) вряд ли удастся. Поэтому Виктор Медведчук ведет поиск иных приемлемых кандидатур. Похоже, что после скрупулезного кастинга выбор пал на Александра Мороза, и в качестве одного из вероятных сценариев президентской кампании рассматривается выдвижение сильного левоцентристского кандидата, который обладает набором привлекательных преимуществ.

У лидера СПУ шансов переиграть Ющенко во втором туре не меньше, чем у Януковича. Александр Мороз может стать фигурой, которая устроит и Россию, и Запад. И, наконец, при Президенте-Морозе открываются новые перспективы для политика Виктора Медведчука. Сам Александр Мороз неоднократно заявлял о том, что решение об участии либо неучастии в президентской кампании будет принимать после реформы, во многом исходя из ее результатов.

Наступивший апрель имеет все шансы войти в украинскую политическую историю как месяц конституционной реформы. Но даже если так и случится, высочайший динамизм отечественной политики вряд ли снизится – впереди президентская кампания.

Вадим Карасев, Андрей Кузниченко

Институт глобальных стратегий (ИГЛС)