Черновецкий стал подольским экзорцистом

Незадолго до киевских выборов Леонид Черновецкий вспомнил о том, что художников на Андреевском спуске пытаются выселить из арендуемых ими помещений. Мэр пообещал решить эти проблемы. Правда, не совсем четко пояснил, как именно собирается это делать.

За происходящим наблюдал корреспондент proUA.

− Да ладно тебе, он аж в два часа приедет, − равнодушно говорит женщина в оранжевой ЖЭКовской тужурке, облокотившись о лопату. − Куда спешить, полвторого только…

− Давай, я тебе сказал! − резко отвечает молодой человек с рацией в руках. − Не успеваем, блин, разве не видишь. Э, а там думаете убирать? − кричит он в рацию и бежит вверх по улице — к мусоровозу.

Андреевский спуск готовят к приезду мэра. Работники Подольского ЖЭКа вскапывают клумбы, выкашивают бурьян и убирают мусор. Возле Андреевской церкви толпятся журналисты и зеваки.

− Испортили прогулку, − бурчит пожилая туристка, пробираясь сквозь толпу и бережно прижимая к себе фотоаппарат.

Мэр появляется вовремя. На нем коричневый костюм с синим галстуком. Леонид Михайлович выходит из черного "Мерседеса-кубика", и к нему сразу же подскакивает его первый заместитель Анатолий Голубченко.

− Здесь, по сути, уже начался ремонт, − говорит мэру его первый зам.

Черновецкий слушает своего зама с несколько отрешенным видом. Но оживляется, когда речь заходит о том, чтобы попросить правительство выделить деньги на реставрацию Андреевской церкви.

− Я не хочу разговаривать с правительством на эту тему, − цедит мэр и направляется вниз по спуску. Рядом идет Голубченко, также нечастый гость на Андреевском. Говорят, в последний раз его видели здесь в июне минувшего года.

В галерее "36" Черновецкий заводит речь о живописи.

− Я так понимаю… − собирается с мыслями градоначальник. − Ну, в каждой картине есть что-то хорошее. Я вообще люблю искусство, я ощущаю его сердцем, воспринимаю…

Миновав отделение "Правекс-банка", мэр останавливается. Стоящая рядом торговка просит его купить что-то "на память".

− Недорого? − интересуется Черновецкий.

− Я вам скидку сделаю, − улыбается в камеры находчивая женщина.

Но у Леонида Черновецкого – особая логика.

− Это называется сувенир, − говорит мэр. − Украинский сувенир. А я кто?

Продавщица растерянно смотрит на Черновецкого.

− А я – украинец, − отвечает за нее мэр. − Так чего же я буду покупать украинские сувениры? Я вот думаю над тем, как улучшить вам условия работы…

Следующая остановка – у галереи "Карась". Мэр долго смотрит на здание банка "Контрактъ" и, наконец, изрекает:

− Но ведь здесь был "Ощадбанк"…

− Ну, это давненько было, − успокаивает его кто-то из чиновников...

Зайдя в галерею, Черновецкий обещает ее владельцу Евгению Карасю решить все проблемы, связанные с возможным выселением из помещения.

− Я сегодня же подпишу распоряжение, − говорит мэр. Правда, не уточняет, какое именно.

А вот ход строительства "Театра на Подоле" вызывает у Черновецкого раздражение.

− Почему здесь нет рабочих? − грозно вопрошает он у Голубченко. − Здесь должны работать круглосуточно! Я недоволен, как это все делается. Их здесь никогда у вас нет!

Чуть дальше, в доме под номером 18, Черновецкий туманно обещает решить еще одну проблему.

− Я знаю, что вас отсюда выгоняют, − говорит он обступившим его художникам. − Здание ваше продано Подольской администрацией за взятки. Я, конечно, не могу ничего решать вместо Подольской администрации, но вот недавно уже написал распоряжение… Я буду защищать ваши права…

На выходе из дома Черновецкого обступают журналисты.

− Подход к прессе у нас будет ниже по улице, − твердит пресс-секретарь мэрии, но его мало кто слушает. Мэр вынужден остановиться и рассказать о своих впечатлениях от прогулки.

− Там, ниже, еще камеры ждут, − виновато говорит ему пресс-секретарь.

− Я что, попугай? − недовольно бросает в ответ Черновецкий, — но все же спускается по улице еще метров на сто. Там киевский мэр анонсирует сеанс экзорцизма:

− Здесь многих выселяют, я возьму их под защиту. Думаю, нечистая сила, о которой писал Булгаков, вселилась в чиновников Подольской райадминистрации. Но я к ним доберусь окончательно и бесповоротно. Сувениры, картины – это все имидж нашей Родины. Я благодарен всем людям: и тем, кто продает сувениры, и тем, кто рисует картины…

Вскоре подъезжает уже знакомый "Мерседес". Но мэра настигают даже у двери в автомобиль.

− А можно по мясу вопрос? − спрашивает телекорреспондент.

Черновецкий задумчиво щупает набалдашник микрофона и чему-то улыбается.

− Если такими темпами у нас в стране будут происходить изменения, то мы вернемся к голодомору, − отвечает он. − Понимаете, госрезерв − это запасы…

− А на завтрашнее заседание Кабмина вы идете? − прерывают его размышления журналисты.

− А что мне там делать? − смеется, усаживаясь в "Мерседес", Черновецкий. Машина отъезжает. Сквозь тонированное стекло видно: киевский мэр все еще смеется…

Фото автора