Уроки латышского

Рига, которая на постсоветском пространстве служила примером обывательского уюта, показала совсем другое лицо. Результаты массовых беспорядков, прошедших в латвийской столице, впечатляют: 50 госпитализированных, 128 задержанных, 8 разбитых полицейских машин, выбитые окна в Сейме… Так латыши выявили свой проест с политикой правительства и парламентского большинства.

Российские масс-медиа ликовали, когда в Латвии протестовали русскоязычные неграждане. Но когда русскоязычные и латыши протестуют вместе – в России что-то не в восторге. Наоборот, опасаются – как бы не началось у них.

Но самое интересное в стихийной акции протеста, которую уже успели окрестить "Революцией варежек", это то, что требование роспуска парламента ("Долой Сейм!") и привлечения его членов к правовой ответственности толпа поняла буквально. Люди выявили свой проест "не словом, а ділом".

Правоохранители до сих пор теряются в догадках на счет организаторов беспорядков. Их сбивает с толку то обстоятельство, что среди наиболее активных участников событий не было членов ни латвийских, ни пророссийских радикальных организаций.

Разгадка тут в следующем: очевидно, латышей их власти действительно "достали". Видимо, в этом одно из принципиальных отличий нас от европейцев. В Европе протестуют потому, что их власти их достали и дальше так продолжаться не может. У нас же протест набирает силу тогда, когда четко вырисовывается альтернатива.

В этой связи показательна история 2001 г. – акция "Украина без Кучмы". Тогда, напомню, вследствие "кассетного скандала", страна узнала, что президент причастен к тому, что журналисту отрезали голову.

Автору этих строк довелось в те дни провести несколько дней в палаточном городке на Крещатике. И вот что запомнилось: тогда многие подходили к протестующим и спрашивали: да, Кучма, конечно же, плохой и его надо менять, но вот кто придет вместо него? Аргументы в том духе, что сначала избавимся от Кучмы, а потом мы проведем честные выборы и выберем того, кого считаем достойным – большинство интересующихся абсолютно не устраивали. В итоге, протестный потенциал заработал на полную мощь только в конце 2004 г. – когда вырисовалась реальная альтернатива существующей власти (так мы тогда думали).

Прежде, чем "валить" власть существующую, нам очень важно знать: кто же будет новым начальником. Причем, вера в доброго начальника у нас почти непоколебима. Проблема не в том, что Ющенко уверовал в свое мессианство, а в том, что слишком многие соотечественники хотят видеть в президенте нечто большее, чем просто первое должностное лицо. Ругая власть, не доверяя ей, мы при этом умудряемся ее сакрализировать.

Разумеется, в Латвии никто не в восторге от того, по какому пути пошел протест. Но, как уверяют латышские коллеги-журналисты, и трагедии из случившегося там тоже никто не делает. Наоборот, считают, что власти должны не только быть готовы к эксцессам, но прежде всего адекватно отреагировать на требования протестующих. Чтобы не давать повода для безобразий.

У нас же после того, как 9 марта 2001 г. произошло столкновение протестующих с милицией, так сразу протестный потенциал общества сошел на нет. Обыватели испугались.

Кстати, латышские журналисты уверяют, что ситуация у них все же лучше нашей. Во всяком случае, кризис не ударил по курсу лата – их сбережения не обесценились. Но, видимо, у нас и у них разные стандарты. В ЕС умеют не только хорошо жить, но и бороться за свое право хорошо жить.

В отсутствии ясной альтернативы протестный потенциал украинских граждан просто парализован. Помнится, в своих поздних интервью прежний мэр Киева Александр Омельченко часто ставил себе в заслугу: именно благодаря тому, что он печется о киевлянах, их протестные настроения гораздо ниже, чем по стране. Эх, наивный был человек! Теперь вот оказывается, что заботиться следует прежде всего о бабушках, а с остальными можно не церемониться. Например, отменить гарантированную нам Основным законом бесплатную медицину.

Разумеется, бабушкам Черновецкого ничего не грозит. А остальные киевляне потерпят. А разве нет? А разве есть протесты?!

Можно представить, что бы произошло с мэрией Риги в таком случае. Но с большой долей вероятности можно сказать, что в Киеве протестов не будет. Если их не организует конкурирующая политическая сила – Кличко или Тимошенко. Столичные обыватели ругаются и надеются, что кто-то (власть) вместо вместо плохого Черновецкого даст им хорошего.

Правда, теперь похоже дело сдвинулось с мертвой точки: согласно соцопросам, порядка 10% населения готовы приять участия вдаже в незаконных силовых акциях протеста. Но пока что-то не видно, чтобы власти нас начали бояться или хотя бы адекватно реагировать на настроения в обществе.

И еще одно замечание исторического характера. Мы в 1918-1921 гг. отличались повышенным бунтарским духом. В этот период в Украине произошла масса восстаний – и против красных, и против белых, и против своих украинских (гетманат Скоропадского, Директория УНР) властей. Между прочим, в подавлении восстаний против красных отличились латышские стрелки. Они тогда работали у товарища Ленина карателями. А на своей родине в те неспокойные времена латыши вели себя довольно смирно.

Теперь вот латыши протестуют. А мы – как раз наоборот – ропщем, но протеста не выказываем.

Украинцы и латыши поменялись историческими ролями. Но стереотипы поведения могут и должны меняться.