О чем промолчали кандидаты

Институт выборного главы государства прижился в большинстве стран планеты. Соответственно возникло и множество моделей президентства: президентские республики, полупрезидентские, смешанные, суперпрезидентские и парламентские, в которых за президентом закреплены преимущественно представительские функции. Не стала исключением и Украина, перепробовавшая сразу несколько моделей, но так и не определившаяся с окончательным местом главы государства в системе власти.

Доказательство тому — уже шестое конституционное перераспределение прав, обязанностей и полномочий ветвей власти: изменения в Конституцию в 1991-м, Конституционный договор 1995 года, Конституция 1996 года, Конституция 2004 года, возвращение к редакции 1996 года в 2010 году, возвращение к редакции 2004 года в 2014 году.

Все это оказало прямое влияние и на нынешнюю президентскую кампанию. Судя по предвыборным программам кандидатов, их публичным выступлениям и, что гораздо печальнее, по ожиданиям избирателей, ни те ни другие не имеют четкого представления о том, чем обязан заниматься президент Украины, на что имеет право, на что не имеет, а на что повлиять просто не может.

РАЗМЫТЫЙ СТАТУС

Проблема усложняется тем, что в украинской Конституции заложен ряд острых противоречий относительно самого института президентства. Обратим внимание на наиболее очевидные.

Во-первых, речь идет о статусе президента как "гаранта соблюдения Конституции" (ст. 102). Как отмечает авторитетный специалист в области конституционного права Николай Жуган, власть президента именно в статусе "гаранта" в Конституции не имеет прописанных в самой Конституции ограничений, а "средства и методы гарантирования определяются не Конституцией, а исключительно волей президента". Это противоречит самому принципу верховенства права.

Во-вторых, президент формально не является представителем ни одной из трех ветвей государственной власти. Поскольку существования какой-то особой, "президентской", власти Конституция согласно ст. 6 вообще не предусматривает, из этого следует правовой нонсенс: президент не является представителем государственной власти. На практике же у президента постоянно возникает соблазн занять место особого, привилегированного центра влияния: даже в "парламентско-президентской" модели у него остается достаточно рычагов для того, чтобы как минимум пытаться парализовать действие власти исполнительной (останавливать действие ее актов и издавать свои) и влиять на судебную (участие в первом назначении судей на должность, назначение членов Конституционного суда и Высшего совета юстиции).

В-третьих, Конституция предусматривает только один способ привлечения президента к юридической ответственности — сместить его с поста в порядке импичмента за совершение государственной измены или "другого преступления". Но сама процедура импичмента выписана таким образом, который фактически не оставляет шансов на ее проведение. В политических кругах известен уже ставший историческим анекдот о Леониде Кучме, который, не желая подписывать принятый Верховной Радой закон (даже после преодоления президентского вето), задался вопросом: "А что мне будет, если я его так и не подпишу?" Как выяснилось — действительно ничего.

В итоге два из четырех украинских президентов (Леонид Кучма и Виктор Янукович) обладали ярко выраженными авторитарными замашками и склонностью к вольному трактованию норм Конституции, а Виктор Ющенко практически всю каденцию потратил на перетягивание властного каната с премьер-министрами и парламентом. В результате можно констатировать, что украинцы просто не знают, каково это — жить при "конституционно послушном" президенте. Отсюда — истоки непонимания того, кем же на самом деле является президент: то ли "отцом нации" и символом народного единства, то ли арбитром над прочими ветвями власти и высшим авторитетом, то ли "английской королевой", то ли не более чем всенародно нанятым на определенный срок чиновником.

ЧЕМ ПРЕЗИДЕНТУ ЗАНЯТЬСЯ?

Конституция Украины содержит исчерпывающий перечень прав и полномочий президента, большая часть которых изложена в Разделе V. При этом легко убедиться, что президент, не являясь представителем исполнительной власти, фактически лишен возможности проводить какую-то свою, отдельную политику, кроме, частично, сферы государственной безопасности и обороны, а также международных отношений. Да и с этим могут возникнуть проблемы — отсутствие поддержки большинства Верховной Рады не даст президенту возможность назначить "своих" министров обороны и иностранных дел, главу СБУ, Генерального прокурора.

Тем не менее предвыборные программы кандидатов традиционно пестрят разделами, посвященными экономике и социальной защите, науке и культуре, взаимоотношениям с церквями, вопросам языка и реформы местного самоуправления, — то есть всему тому, на что глава государства, согласно Конституции, прямого влияния не оказывает.

Выполнение любых предвыборных обещаний в этих сферах зависит от доброй воли парламента: президент лишь имеет право законодательной инициативы с пометкой "рассмотреть безотлагательно". В этой связи возникает вопрос: почему бы кандидатам на пост номер один не представить на суд избирателей уже готовые законопроекты вместо набора деклараций и пожеланий?

К примеру, вместо абстрактного обещания увеличить расходы на армию и ВПК предложить готовый проект изменений в государственный бюджет — с конкретными цифрами и (что еще важнее!) с указанием источников, за счет которых увеличится финансирование Вооруженных сил. То ли — за счет урезания других статей бюджета (всем ведь интересно, каких), то ли за счет увеличения поступлений в него (вряд ли кто-то останется равнодушным к повышению налогов или акцизов).

Проще говоря, кандидаты в президенты считают избирателей людьми, мягко говоря, абсолютно неискушенными, а избиратели от кампании до кампании эту уверенность поддерживают, ни разу серьезно не упрекнув потенциальных избранников в отсутствии подлинной конкретики.

Более того, хоть Конституция и четко определяет, на назначение каких именно чиновников влияет президент (список невелик), никто из кандидатов не спешит представить на суд избирателей свою команду. Хотя избирателям наверняка стоило бы знать, кого кандидат в случае победы видит на посту министра обороны, а кого — на посту генпрокурора, кого он назначит по своей квоте в Конституционный суд, а кого — в Совет Национального банка. Думается, причина такой таинственности лежит на поверхности: все эти должности являются потенциальными предметами закулисного торга и засвечивать их раньше времени — означает лишить себя свободы подковерного маневра.

ПОИСК ЗДРАВОГО СМЫСЛА

И тем не менее определенный смысл в подобной "развесистости" предвыборных программ и обещаний кандидатов все же имеется. В первую очередь из-за упомянутой неопределенности президентского статуса и "доброй" традиции переписывать Основной закон сообразно текущему моменту (а сегодня к числу заинтересованных в конституционной реформе относятся еще и внешние силы, и спонсируемые ими сепаратисты). На самом деле уровень правовой культуры и политической нестабильности таков, что никто не может прогнозировать, каким будет реальный вес президентского влияния даже в краткосрочной перспективе.

Кроме того, более-менее четкое декларирование кандидатами своей общеполитической и мировоззренческой платформы дает возможность предугадать, какие действия парламента или правительства президент готов блокировать, пользуясь правом вето и правом останавливать действие актов Кабмина.

И в-третьих, существующая модель власти вынуждает президента добиваться получения большинства в парламенте (а досрочные выборы в ВР вероятны). В таком случае предвыборная кампания на пост главы государства становится прелюдией к парламентской — что упрощает задачу "пропрезидентской" партии по поиску привлекательных предвыборных идей и лозунгов.