Прокурор против президента

История с бывшим президентом США Биллом Клинтоном, который едва не лишился поста из-за сексуальной связи с молодой сотрудницей Белого дома Моникой Левински, казалось бы, известна каждому. Но только "казалось бы". Импичмент грозил президенту США не из-за love story, которая касалась его самого, партнерши и жены. Суть проблемы была даже не в противостоянии лично Клинтона и независимого прокурора Кеннета Старра, который был обвинителем в деле об импичменте президента, — хотя эта история и подняла Старра до таких высот, что в 1998 году он был признан журналом Time, вместе с Клинтоном, "человеком года".

Главным героем тут по справедливости надо признать юридический механизм под названием "институт независимых прокуроров", учрежденный в США в 1978 году. Но — обо всем по порядку.

ЖЕНСКОЕ ДЕЛО

О Монике Левински, возможно, никто не узнал бы, если бы не Пола Джонс, заявившая, что в 1991 году Билл Клинтон, который был тогда губернатором Арканзаса, попытался склонить ее к сексу прямо в своем кабинете. Вспомнила она об этом в весьма живописных подробностях как раз накануне президентских выборов 1996 года. К тому же адвокаты Джонс начали поиски других женщин, которые могли бы свидетельствовать об "аморальном облике" президента, — и нашли

Монику Левински. Причем благодаря еще одной женщине. Считается, что между Левински и Клинтоном за период с ноября 1995 по март 1997 года произошло девять сексуальных контактов. Так что их роман бурным никак не назовешь, да и романом это можно назвать лишь с натяжкой. Кроме того, Клинтон стал подозревать (недаром до того, как стать губернатором Арканзаса, он сам был генеральным прокурором этого штата), что Левински рассказывает об этой связи, и убрал ее из Белого дома. Так бы все и закончилось, но Моника поделилась своим женским секретом с подругой Линдой Трипп, которая, когда делом Полы Джонс уже заинтересовался Старр, записала ее откровения на магнитофон.

Клинтон заявил под присягой, что не имел сексуальных контактов с Моникой Левински. Но после того, как та предъявила платье со следами любовных утех, а экспертиза подтвердила наличие в этих следах ДНК Клинтона, лидеру США пришлось признаться в любовной связи. И вот тут против действующего президента было выдвинуто обвинение по четырем статьям, включая лжесвидетельство и препятствование правосудию. Впрочем, импичмент, как мы знаем, не состоялся.

ОБВИНИТЕЛЬ, ВЫ СВОБОДНЫ!

Знающий историю читатель, возможно, отметит сходство этой истории с еще одним несостоявшимся импичментом, под угрозой которого ушел в отставку в 1974 году президент США Ричард Никсон.

Уотергейтский скандал тоже начался с малого, но стал нарастать как снежный ком по мере вскрытия фактов противодействия расследованию со стороны исполнительной власти. Ричард Никсон сначала оказывал давление на занимающегося расследованием специального прокурора Арчибальда Кокса, а затем вообще уволил его.

Поэтому одним из следствий "Уотергейта" стало появление на свет института независимых прокуроров, который был необходим, если под подозрением оказывались высшие должностные лица страны. В рамках этой юрисдикции и действовал Кеннет Старр. (Как писала пресса, именно он посоветовал Трипп записать телефонные откровения Моники на магнитофон.)

Поскольку американский сенат, рассматривавший процедуру импичмента, не дал количества голосов, достаточного для отстранения Клинтона от должности, формально Старр успеха не добился, но в реальности стал знаменитостью. Правда, в политику он, как многие американские прокуроры (тот же Клинтон или, например, бывший мэр Нью-Йорка, а до этого прокурор Рудольф Джулиани), не пошел, а занялся частной практикой. Но главное в этой истории, как уже было сказано, не личности Клинтона и Старра, а попытка институционального решения проблемы противостояния разных ветвей власти.

ОСУЖДЕННЫЙ СУДЬЯ

Достойным наследником славы Кеннета Старра стал испанский судья Бальтасар Гарсон. Полное название его теперь уже бывшей должности — судья-дознаватель Национальной судебной коллегии Испании. Согласно испанскому законодательству этот пост дает возможность выполнять функции не только судьи, но и прокурора и следователя. "Человеком года" по версии Time Гарсон не стал, однако и без этого масштаб должностей, занимаемых лицами, привлечения которых к ответственности требовал испанский судья, впечатляет.

Так, в октябре 1998 года Гарсон выписал международный ордер на арест бывшего чилийского президента Аугусто Пиночета, которого обвинил в геноциде, терроризме и применении пыток. И таки испортил остаток жизни престарелому генералу, переехавшему к тому времени в Лондон, — британская полиция содержала его под домашним арестом, который мог закончиться экстрадицией в Испанию. (В марте 2000 года Пиночета освободили по состоянию здоровья.)

В июне 2000 года Гарсон подал в Европейский парламент запрос о лишении юридической неприкосновенности бывшего премьер-министра Италии Сильвио Берлускони, которого обвинял в подделке документов и неуплате налогов. (Спустя год Берлускони вновь занял этот пост.) Затем в апреле 2002 года испанский судья заявил о желании допросить Генри Киссинджера в рамках своего расследования о пытках во времена военных диктатур в Чили и Аргентине. В марте 2007 года Гарсон сообщил, что намерен начать расследование роли действующего американского президента Джорджа Буша-младшего и союзников США в войне в Ираке, которую он назвал "грязной".

Однако в итоге под расследование, причем сразу по нескольким делам, попал сам судья. Так, по версии обвинения, в период, когда Гарсон читал лекции в Нью-Йоркском университете за очень большой гонорар, $302 тыс. из этого гонорара были внесены банком Santander в обмен на прекращение расследования против него. Верховный суд Испании оправдал судью за истечением срока давности. Однако по итогам рассмотрения другого дела, о незаконном прослушивании, Верховный суд в феврале 2012 года запретил Гарсону заниматься судебной деятельностью в течение одиннадцати лет. Впрочем, это не помешало Гарсону стать советником в международном уголовном суде в Гааге и в комиссии по правам человека парламента Аргентины.

Однако и тут, как и в случае со Старром, то или иное отношение к личности обвинителя не должно заслонять главного — создания институциональных возможностей для судебного контроля над исполнительной и законодательной властью.

Источник фото: Shutterstock