Александр Шепелев: Провал политики мультикультурализма заставляет европейцев все больше разделять левые взгляды

Корреспондент: Сегодня Европа переживает многоуровневый и разноплановый кризис. Начиная от проблем в экономике, заканчивая культурными проблемами. Об экономических проблемах сегодня говорят очень много. А что Вы думаете о культурных проблемах в Европе? В частности, о провалившейся политике мультикультурализма?

А. Шепелев: Действительно, сегодняшний системный кризис Европы затронул все сферы жизни. А культурно-социальная – очень немаловажная. О политике мультикультурализма много говорили в начале этого года, когда множество европейских политиков пришло к выводу о ее провале, и публично в этом признались. Сама по себе идеология мультикультурализма или "плавильного котла" главным принципом ставит равноправное существование разных форм культурной жизни. Мультикультурализм подразумевает построение общества на взаимодействии социальных структур, созданных на этнокультурных, конфессиональных и прочих основаниях.
Так получилось, что изначально мультикультурализм стал идеологией и правовой основой политики привлечения трудовых мигрантов в Европу. То есть она стала своего рода политикой "открытых дверей". Европа распахнула свои двери для новой рабочей силы, от чего сама же потом и пострадала. В 1970-80х годах политика мультикультурализма объявляется в большинстве стран Западной Европы. Но родиной этой политик считается Канада, перед которой стояла проблема сохранения территориальной целостности.
Некоторые теоретики рассматривают мультикультурализм как политику, направленную против культуры, ее идентичности и оригинальности внутри национального государства. Сама по себе эта политика предлагает интеграцию без ассимиляции, предлагает общество без господствующей культуры. Но любая политика в теории и практике может приобретать совершенно разные формы и приводить к неожидаемым результатам.

Корреспондент: Почему возникли сложности в проведении этой политики?

А. Шепелев: В центре мультикультурализма лежит понятие культуры. А в широком смысле слова культура это не просто набор национальных песен, обрядов и костюмов – это определенное видение жизни. Поэтому очень сложно представить сосуществование и взаимную интеграцию совершенно разных культур. Они не могут выработать единый взгляд на вещи, который по-разному формировался тысячелетиями. Не просто так ведь разные общества испокон веков росли и развивались в обособленных государствах, строили границы, а свою, выработанную за тысячелетия культуру, искусственно и насильно "насаживали" на завоеванных территориях.
Дело в том, что культура – это действительно мощнейший инструмент интеграции и объединения. Поэтому сегодня мирно ассимилировать и растворить друг в друге зачастую диаметрально противоположные видения жизни представляется малоэффективным и нецелесообразным.

Безусловно, в современном мире всё настолько срастается, и "плавильный котел культур" невозможно остановить. Но понятия "толерантность" и "мультикультурализм" сегодня обретают даже противоположные друг другу формы. Сегодня мультикультурализм совсем не значит толерантность, все больше эта политика порождает нетерпимость коренного населения к чуждым для них представителям других культур.
Сосуществование людей разных культур и национальностей на одной территории – сложнейшая проблема. Попытки решить ее сейчас, когда многие страны стали мультикультурными конгломератами, делаются повсеместно.

Корреспондент: Как, по-вашему, политика мультикультурализма повлияла на европейское общество?

А. Шепелев: В конце прошлого века европейские страны открыли свои двери для иммигрантов из бывших колоний. Страны стали принимать беженцев, что стоило им огромных затрат. Поэтому беженцев начинают воспринимать как иждивенцев, которые обременяют национальные бюджеты стран Европы. А сегодня большинство западноевропейских стран столкнулись еще и с полным нежеланием приезжих ассимилироваться и принимать европейские нормы. Большинство иммигрантов, особенно из арабских стран, стараются сохранить свою идентичность и всячески это демонстрируют. А европейцам зачастую совсем не близко то, чем и как живут эти люди. Поэтому политика, которая пропагандирует единство в различиях, не прижилась. Слишком уже разные у европейцев и тех же арабов жизненные устои. Из-за этого в обществе все больше проявляется недовольство.

Европейцы поняли, что хотят от иммигрантов полного принятия культуры страны, в которую они приехали, которая предоставляет им льготы и дает рабочие места. Вопрос в том, что такое "европейские ценности и культура". Сегодня это, скорее, можно трактовать как "антиисламские ценности".

Как бы ни старались европейцы быть толерантными, а страх радикального ислама не позволяет европейской общественности спокойно смотреть, как мусульмане молятся прямо посреди улицы, как женщины ходят в хиджабе, а количество мечетей стремительно растет.

И поэтому сейчас Европа всячески старается искоренить яркие проявления исламской культуры на своей территории. Так, в сентябре прошлого года сенат Франции проголосовал за закон о запрете на ношение в общественных местах паранджи и никаба. Это традиционные мусульманские одежды, скрывающие лицо женщины. В ноябре прошлого года правительство Швейцарии, проведя опрос общественного мнения, приняло закон, на основании которого в этой стране был введен запрет на строительство минаретов мечетей. Такие же процессы сейчас идут в Германии, Бельгии, других странах ЕС.

С одной стороны, противники политики запретов на мусульманские обычаи убеждены, что такие меры противоречат принятому в Европе принципу свободы вероисповедания и являются дискриминацией по расовому и религиозному принципу. Но, с другой стороны, некоторые традиции ислама кажутся дикими для европейцев.
В итоге получаем, что общества, в которых долгое время проводится мультикультурная политика не стали более интегрированными. В них распространяются враждебные настроения, непринятие других культур, как следствие рост насилия и межэтническая напряженность. При этом ни европейцы, ни иммигранты не чувствуют себя в безопасности.

Эти процессы толкают правительства проводить нестандартную для своих политических курсов политику, а граждан ЕС – разделять левые настроения.

Корреспондент: То есть, существует вероятность, что Европа скоро станет "левой"? Какие партии и настроения сегодня больше определяют европейскую политику – левые или правые?

А. Шепелев: Сегодня в странах ЕС при власти находятся в основном правые партии. Но их политику сегодня нельзя назвать классической либеральной. Думаю, что в сложившихся условиях либеральная политика далеко не решит многих проблем.

Сегодня на всю Европу очень давит финансовый кризис. Он пошатнул все основы, на которых строился Евросоюз. Как результат – правительства практически всех европейских стран проводят левую экономическую политику. По отношению к самым кризисным странам, ЕС применяет далеко не либеральные подходы.
Мультикультурная и либеральная политика терпят провал, а вместе с ними теряют популярность правительства, проводившие привычные для Европы, классические политические курсы. И, как следствие, среди населения набирают популярность казалось бы ушедшие в прошлое идеи левых: обещания "всеобщего блага", отказ от мер жесткой экономии, защита прав рабочих и далее в таком роде. Люди устали от мер жесткой экономии, урезания социальных и материальных благ. Европейцы сегодня меняют свои политические приоритеты. Поэтому политики, которые сейчас приходят к власти проводят нетрадиционные для них курсы.
Например, Франсуа Олланду удалось одержать победу на выборах благодаря обещаниям отказаться от мер жесткой экономии, которыми сегодня живет почти вся Европа. Кроме того, на прошедших выборах большую популярность получил Национальный фронт Марин Ле Пен, который тоже резко выступал против политики европейских финансовых институтов. Ультраправую партию Национальный фронт на президентских выборах поддержали почти 18% французов.

В этом году в Греции впервые в истории представительство в парламенте получили неофашисты – Правые националисты из партии "Золотой рассвет", набрав почти 7% голосов. Еще одним победителем выборов стала занявшая второе место коалиция СИРИЗА, объединяющая леворадикальные организации. Сильные позиции сохранила и коммунистическая партия.

В Германии в марте на местных выборах в регионах, где традиционна правящая ХДС занимала лидирующие позиции, большинство голосов избирателей получили Партия зеленых и социал-демократов. В Италии на майских выборах мэров в таких городах, как Генуя, Парма и Аквила, победу одержали кандидаты от левой политической силы – Демократической партии.

На многих примерах мы видим как мировой финансовый кризис изменил политические предпочтения европейцев. Они больше не хотят спасать единую Европу любой ценой. Поэтому ищут выход в новом – то есть, в хорошо забытом старом. Но вместе с отказом от классической политики Европы, поддержкой левых идей, они вместе с тем открывают дорогу и ультраправым экстремистским течениям. Как далеко зайдет эта тенденция, судить трудно. В сегодняшнем мире все меняется стремительно.

Читайте Comments.ua в Google News