Актриса Полина Василина: во время войны я осталась ни с чем, приходилось даже жить в театре

Когда началась война, исполнительница главной роли в сериале «Скажені сусіди» Полина Василина даже представить себе не могла, через что ей придется пройти

Если "полистать" ее Instagram, создается впечатление, что у Полины Василиной был удачный прошлый год. Съемки в двух зарубежных сериалах и в одном отечественном, работа в театре, занятия спортом, встречи с друзьями, крутые фотосессии – достаточно насыщенная жизнь. И ни строчки о том, чего ей все это стоило…

После ограбления уже три года не чувствую себя в безопасности

– Полина, в последнее время вас совсем не заметно в медиапространстве...

– А что мне рассказывать? Чем я сейчас могу быть интересна людям? Сейчас я нигде и никто. Когда началась война, как и большинство моих коллег осталось без работы, в кино не снималось. Об актерах начинают писать либо в связи с новым проектом, либо когда что-то происходит в личной жизни. У меня сейчас ни там, ни там – ничего. Весь прошлый год занималась выживанием в прямом и переносном смысле. И только вот-вот все понемногу начинает налаживаться.

– Что вы подразумеваете под выживанием?

– 23 февраля я закончила съемки в одном проекте. Со мной должны были рассчитаться. Но на следующий день в нашей жизни все изменилось, все пошло не по плану… К сожалению, у меня нет никакого бизнеса, который приносит дополнительный доход, – некоторых актеров это спасло. Не было и денежной подушки. Пришлось искать, за что жить. Молчу уже о том, что еще нужно было хоть чуть-чуть донатить на ВСУ.

– В 2020-м вас обворовали. Так и не нашли воров?

– Нееет! О чем вы? Никто никого не искал, поэтому хеппи-энда в этой истории не было. После нее осталось только темное пятно в моей жизни. С одной стороны, эта история сделала меня сильнее. С другой, я до сих пор – уже три года – не чувствую себя в безопасности. Хотя самый сложный период вроде бы и прошел, каждый день сталкиваюсь со своими страхами, которые усилились после полномасшабного вторжения. Это очень сложно. Сейчас ищу возможность проработать проблему с психотерапевтом. Но есть один нюанс: процесс должен быть длительным, и это, мягко говоря, дорого. А я после того, как меня ограбили, осталась ни с чем. К тому же появились долги. И тут начинается пандемия, работы нет, долги отдавать нечем… Как только кино- и сериальная индустрия ожила, началась война. Просто замкнутый круг. Пока пытаюсь самостоятельно бороться со своими страхами, какого-то себя успокаивать.

Но если так подумать, мне грех жаловаться – сейчас многим людям еще труднее.

В Польше бегала по кастингам, как студентка

– Говорите, что работы во время войны не было. Но ведь вы снимались в Бельгии и Польше…

– Это отдельная история. За полгода до полномасштабного вторжения меня впервые утвердили в зарубежный проект – бельгийский сериал. Я тщательно готовилась к съемкам – подтягивала свой английский, потому что в кадре должна была говорить на нем, занималась физической формой и уже в марте должна была быть в Бельгии. В первые дни войны мы с семьей уехали из Киева, и о проекте я по понятным причинам даже не думала. И вот именно в этот момент на электронную почту приходит письмо – мол, Полина, мы все понимаем, но ждем тебя. Мне нужно было уехать в Европу, а оттуда меня уже обещали забрать.

Я колебалась: ехать или нет? Принимать решение было сложно – делалось это через боль и страдания: здесь у меня оставалась семья, и я не знала, смогу ли потом вернуться. А если вернусь, то когда?.. Честно говоря, если бы были деньги, наверное, я бы отказалась от этого предложения. Но в тех обстоятельствах пренебрегать работой было нелогично, поэтому отправилась на Западную Украину, пешком перешла границу с Польшей и оказалась во Вроцлаве у волонтеров. И здесь получаю новое сообщение: съемки отменяются! Кроме меня, в проекте были задействованы еще несколько украинских актеров, но не все они смогли уехать за границу. Я в слезы! Что делать дальше? Возвращаться домой? Но стоит ли? Там происходит такой ужас… Очень растерялась, несколько дней собирала себя в кучу. В конце концов решила: дома мне сейчас точно не на что рассчитывать, поэтому нужно сделать что-то там, где я есть, с тем, что у меня есть. И я со своим маленьким рюкзачком отправилась в Варшаву – сердце польской киноиндустрии.

– Опять в никуда?

– Да. Искала в соцсетях каких-то знакомых-знакомых моих знакомых. (Смеется) То у одних чуть-чуть поживу, то у других. Какое-то время даже в театре жила! Мне помог туда устроиться один знакомый. В этом театре – огромном и крутом, есть комнаты, где останавливаются приглашенные режиссеры, когда приезжают ставить спектакли. Там все очень скромно, но разве это имело значение, когда ты вообще без крова? Я не люблю отягощать людей, но когда предложили такой вариант, согласилась. Это было так необычно: закрываешь дверь своей комнаты, нажимаешь кнопку лифта – оказываешься на сцене. Снова нажал кнопку – ты уже дома. Я шутила, что в Варшаве ближе к театру, чем в Киеве.

Устроившись, принялась бегать по кастингам. Пошла по тому пути, что и в студенческие годы: сначала были рекламные кастинги, потому что они общедоступны. Там знакомилась с людьми, рассказывала свою историю, записывала контакты агентств и киностудий. Где-то услышала о пробах в фильм, еще где-то – в сериал… И всем послала одно письмо: меня зовут так-то, у меня вот такой опыт, пожалуйста, помогите найти работу. Конечно, на большинство писем ответа не получила. А кто-то ответил. Так я, наконец, и попала в сериал.

Как только меня утвердили – звонят из Бельгии и сообщают, что съемки все-таки будут. Так что я на несколько дней должна была отлучиться. Отснялась и погрузилась в польский проект.

Люди считали, что я надменная, а я просто не знала польского

– Языковой вопрос не мешал съемочному процессу в Польше?

– С ролью мне повезло: как раз искали актрису, которая может говорить и на украинском, и на польском, а сильный акцент был даже плюсом. По сюжету моя героиня – украинка, которая из-за войны попала в Польшу. Конечно, было тяжеловато. Сначала приходилось зазубривать фразы, но память у меня хорошая, потому проблем не возникало. Впоследствии начала потихоньку учить польский: прислушивалась, как говорят поляки, смотрела их сериалы и уроки на YouTube, потом занималась с преподавателем. Выбора не было. Мне сказали: "Режиссер в курсе, что на польском ты не разговариваешь, но все на тебя надеются". Через год я достигла неплохих результатов: понимаю все, говорить могу, но простыми фразами. В любом случае смогу рассказать, кто я и откуда.

Съемки продолжались почти год. Я сделала себе рабочую визу и каждую неделю или две как настоящая "заробітчанка" ездила из Киева в Варшаву. Это очень трудно! Сутки едешь двумя поездами или автобусом, потом еще на границе можешь простоять сутки… А что делать?

– Где вы останавливались, когда приезжали на съемки?

– Продолжала у кого-то подживать. Да, это неудобно, это стыдно. Но такова жизнь сейчас. Поскольку за билеты платила сама, гонорара оставалось немного. И однако это лучше, чем ничто: за квартиру заплатишь, немного долга погасишь. Хотя в общем-то как сидела с начала войны в долгах, так и сижу. Мне не стыдно признаваться, что у меня нет денег – во время войны это обычная ситуация.

Все мне говорили, чтобы перебиралась на время съемок в Варшаву. Я до последнего держалась. В январе решила: все, переезжаю! И тут закончилась моя роль... Но это было очень вовремя, потому что в Театре на Левом берегу, куда пять лет назад меня не взяли и куда очень хотела попасть, начинались прослушивания. Пошла туда, и на этот раз мне повезло!

– Наверное, морально съемки тоже давались непросто – в сущности, вам приходилось в сериале снова переживать то, что уже пережили в реальной жизни.

- Вы абсолютно правы. Сцены у меня очень сложные. Иногда было не по себе настолько, что даже просила сделать паузу в съемках, чтобы немного успокоиться. Шла с площадки, плакала. Вся съемочная группа была в восторге: "Ты так классно играешь!" А я объясняла: "Это не игра. Вы просто не понимаете, через что мне пришлось пройти. И дай, Боже, вам этого никогда не узнать". Да, в кадре мои эмоции выглядели просто супер. Моя героиня так проникновенно говорила: "Мне сейчас очень тяжело, я здесь без ничего! Я не хочу отношений!", что на плейбеке кто-то из съемочной группы начинал всхлипывать. А мне действительно было тяжело и ничего не хотелось! Меня просто трясло, потому что знала, что именно в этот момент в Киеве тревога. Я отыгрывала дубль и бежала к телефону, чтобы посмотреть в чате, в каком направлении летят ракеты, куда уже прилетело и что происходит в Киеве. Параллельно писала родителям, чтобы узнать, в безопасности ли они сейчас.

Люди думали, что я высокомерная, потому что приехала на съемку и ни с кем не разговариваю. А мне действительно просто трудно было говорить – всю ночь была на связи с родителями, поскольку "шахеды" атаковали Киев, нервы уже не выдерживают. Я это объясняла полякам, но они живут в другой реальности – сочувствуют мне, при этом не понимают. Мне в этой реальности было некомфортно. Когда ты из города, где постоянно нет света и люди не чувствуют себя в опасности, приезжаешь в светящуюся огнями Варшаву, слышишь вокруг радостный смех, смотришь оптимистичные местные новости, чувствуешь себя беспомощной и начинаешь злиться на себя, на всех… В общем, просто не знаешь, как себя вести. Такой микс чувств, который никому не желаю почувствовать, потому что можно легко сойти с ума.

– У вас там было с кем откровенно поговорить, рассказать о своих чувствах?

– Нет. Разве что, когда проездом кто-то из знакомых украинцев оказывался в Варшаве. Новых друзей не появилось. Помню, как 15 мая, в свой день рождения, гуляла сама по Варшаве. Так хотелось хотя бы кому-то сказать, что у меня день рождения, потому что я люблю этот праздник! Но некому… С другой стороны, я интраверт, мне и одной хорошо. А день рождения, надеюсь, смогу отпраздновать с близкими в этом году.

Кайфую от бокса

– Вы рассказываете о бельгийском сериале, о польском. Но ведь в Киеве тоже был проект – второй сезон "Скажених сусідів".

– Да, и я очень благодарна продюсерам за то, что нашли возможность снять его в таких условиях. Это не те гонорары, что были до войны, но они дали нам то, что могли дать. Конечно, работать под звуки сирены, под обстрелами очень сложно. А когда неподалеку от нашей локации работали саперы, было трудно писать звук. Ну, ничего. Мы все это выдержали. Зато имеем сериал, за который зрители нас очень благодарят, потому что даем им возможность хоть на время забыть о сегодняшних проблемах и вернуться в прошлую жизнь.

– С Джимми (французский актер Джимми Воха-Воха. – Прим. авт.) подружились?

– Конечно! Мы уже пять лет играем супругов. Он для меня как родной человек, с которым встречаешься на семейных праздниках и не можешь наговориться.

– То есть, если вдруг окажетесь в Париже, будет у кого остановиться…

– Не совсем – в последнее время Джимми постоянно живет в Киеве. Даже когда город был под ракетными ударами, когда выключался свет, не убежал. Настолько полюбил Украину, что не хочет ехать отсюда.

– Знаю, что вы занимаетесь боксом. Это способ снять напряжение или, может быть, для работы нужно?

– Очень шаблонное мнение, что когда актриса занимается боксом, это либо для роли, либо, как мне часто пишут в соцсетях, чтобы кому-то что-то доказать. Вовсе нет! Просто одному нравится рисовать, другому – выращивать цветы, а мне – бокс. И ничего больше этого не стоит. Я чувствую себя в зале в своей тарелке.

Вообще-то я очень давно об этом мечтала. Колу была маленькой, папа занимался боксом, и я ездила с ним на тренировку. Хотелось и самой попробовать, но всегда слышала, что "это не для девушек" и "зачем оно тебе надо". Это меня постоянно отталкивало и заставляло переключаться на другие вещи. Потом появилась личная жизнь, и мой парень так же не понимал моего интереса. В какой-то момент сказала себе: "Стоп! Я этого хочу!" – и пошла на бокс в январе прошлого года. Дальше началась война, съемки в Польше – было совсем не до этого. Только недавно наконец-то смогла вернуться к тренировкам и так кайфую! Вижу в этом одни плюсы: прокачиваются все группы мышц, тренируется выдержка и дыхание, приучаюсь к дисциплине и контролю внимания – идеальный для меня вариант! Думаю, если бы не профессия, уже выходила бы на спарринги. А поскольку я ответственный человек, не могу себе этого позволить – вдруг не успею увернуться и получу по лицу… С другой стороны, если нет проекта или спектакля, почему нет?
– Не боитесь слишком похудеть, благодаря интенсивным тренировкам?

– Мне это пойдет на пользу. (Смеется) За этот год я поправилась, потому что заработала расстройство пищевого поведения – бесконтрольно заедала стресс. Потом последовали проблемы со здоровьем – перенесла серьезную операцию. Это тоже еще история: угроза атаки "шахедов", ты сидишь в бомбоубежище. К тому же, когда бежала туда, надорвала швы и получилось осложнение. Поэтому долгое время не могла заниматься спортом. А поскольку у меня есть склонность набирать вес, формы поплыли... Может, окружающим это и не очень заметно, а вот сама я вижу. На днях была на пробах, увидела себя в записи и мне не понравилось то, как выгляжу. Поэтому нужно браться за себя – поработать и над тем, что у меня в голове, и над внешним видом. У меня есть для этого отличная мотивация – театр. А дальше, может, и в кино роли появятся …