Актер Даниил Мирешкин: мы попали под артобстрел в окопе, в 200 метрах от позиций россиян

Актер Даниил Мирешкин, фото - канал 2+2

Его герой из 4-серийки "Я – Надежда" – фельдшер Павел – в начале войны возвращается из-за границы, чтобы быть полезным в родном Харькове, окруженном врагом. Для самого Даниила Мирешкина "быть полезным" с самого начала полномасштабного вторжения стало жизненным принципом.

Хотел себя проявить и испытать

– Вряд ли вы когда-нибудь думали, что придется сниматься в военной драме и в то же время жить в военной драме… Этот нежелательный опыт помог в работе?

– Когда в детстве я смотрел исторические фильмы типа "Храброго сердца", всегда немного завидовал героям. Думал: везет людям – они живут в такое время, когда можно себя проявить и испытать! Сейчас все украинцы живут так. В каком-то смысле именно благодаря подобным фильмам удается быстро адаптироваться и приспосабливаться к обстоятельствам. А еще делать что-нибудь полезное. Конечно, никогда не думал, что военная драма станет нашей реальностью. Но всегда старался быть максимально честным и откровенным в работе. В сериале "Я – Надежда" это не сложно, потому что все, о чем идет речь, очень близко и узнаваемо как для актеров, так и для зрителя.

– Чем вам импонирует ваш герой?

– Он сделал свой выбор, которого не мог не сделать. И идет навстречу обстоятельствам.

– Вернуться из-за границы, чтобы во время войны быть полезным на родине, –   сложное решение, требующее смелости. Наверное, вы размышляли над тем, хватило бы духу сделать так же?

– Вы говорите о смелости, а я немного иначе смотрю на эту ситуацию. Мне кажется, люди принимают решение вернуться не из-за смелости. Просто понимают, что иначе им будет стыдно перед собой, что они лишатся уважения к самим себе. По крайней мере, так это чувствую я и именно это вкладывал в образ.

Дважды отказали в военкомате

– Взять в руки оружие смогли бы?

– Всегда был убежден, что это не понадобится, что я пацифист и не способен убивать людей. Сейчас это для меня уже не так непоколебимо. Как ни странно, у меня нет ненависти к россиянам. Но я хочу справедливости! Хочу защитить себя, свою семью и страну. И хочу, чтобы мы жили по своим принципам и правилам, а не по тем, которые стремится нам навязать "русский мир". Поэтому считаю, что имею право защищаться. А как оно будет – жизнь покажет.

В начале полномасштабного вторжения дважды был в военкомате. Первый раз сам пришел, второй раз меня вызывали. Но оба раза отправляли домой, потому что у меня не было военной подготовки. Это меня задело… Почувствовал себя каким-то ущербным, ведь моя профессия не позволяла быть полезным Украине. Поэтому начал искать какие-либо возможности принести пользу – например, заняться волонтерством. А еще за собственный ресурс решил приобрести какой-то минимальный опыт во владении оружием и прошел домедицинскую и военно-тактическую подготовку. Полагаю, это не будет лишним. Хотя нас убеждают, что ситуация под контролем, я в этом не уверен. Всем нужно быть готовыми и морально, и физически к тому, что придется защищать свою страну.

– Некоторые мужчины (в том числе – и представители шоу-бизнеса) успели убежать заграницу еще до начала войны. Как считаете, общество должно отнестись к этому  с пониманием?

– Честно говоря, я об этих людях не думаю вообще – мне есть чем заняться. Это их выбор, им с ним жить. И это их бремя. Я бы такого не хотел…

– Какие-то сложности у вас возникли в работе над образом Павла?

– После проб к этому сериалу я случайно встретился возле театра с коллегами и сказал, что чувствую себя абсолютной бездарностью, что разучился играть. Мне действительно казалось, что то, что делал на пробах, было каким-то неуместным и неумелым… Но когда попал на съемочную площадку, все пришло само собой.

– Какая сцена в "Я – Надежда" наиболее задела вас за живое?

– Та, где я встречаюсь с главной героиней (по сюжету – мы друзья детства) в обгоревшей квартире, куда попала ракета. Снималась эта сцена в Ирпене, где были обстрелы, в реальном помещении. Вокруг нас поплавившийся металл… Обугленная мебель и бананы… И это так влияло на сознание, что ты не мог позволить себе играть роль. Потому что было такое впечатление, будто оскверняешь своими действиями эти стены.

   Сверху искрят провода, а из асфальта торчит фрагмент ракеты

– Какой самый страшный момент пережили во время войны?

– Много таких было. Но 24 февраля – это, пожалуй, особый день. Когда все началось, вокруг так сильно грохотало, что машины во дворе просто разрывались от звуков сигнализации. Было очень громко! Мы живем под Киевом, в Броварах, рядом с нами – военная часть. Возле нее прилетела крылатая ракета, а мы с семьей как раз были неподалеку… Помню наше прощание – очень щемящий момент: я отвез дочь и жену на Западную Украину, а сам вернулся домой.

Действительно страшно было, когда вместе с французскими журналистами, сопровождавшимися на восток страны, чуть не попали на оккупированную россиянами территорию. Или когда в 200 метрах от вражеских позиций в окопах брали интервью у наших ребят и попали под артобстрел. В другой раз было вообще как в каком-нибудь боевике: мы выезжали на авто под артобстрелом, потому что решили прорываться, а не ждать, пока наш квадрат накроет. Едем – а блокпоста, через который пару часов назад заезжали, уже нет – разбомбили вдребезги. Вижу – сверху свисают, искрят и дымят перебитые провода. Стараюсь их объехать, и вдруг сидевший рядом оператор-француз резко дергает руль! Оказывается, я так сосредоточился на проводах, что не увидел фрагмент ракеты, торчавший из асфальта посреди дороги! Но, наверное, больше всего испугался, когда впервые попал под артобстрел. Это было в Рубежном – я как раз был на улице и очень растерялся, потому что не знал, что делать. На память о том моменте у меня даже видео есть – его можно в Instagram посмотреть.

Кстати, психика очень своеобразно на все это реагировала. Я просто фиксировал все происходящее вокруг и делал то, что должен делать. Лишь потом, выполнив задание, начал соображать, в каких обстоятельствах оказался и чем это могло закончиться.  

– Именно после таких моментов человек способен переосмыслить свою жизнь. На что вы начали смотреть под другим углом?

– На многое, включая то, чего хочу и какие ценности готов отстаивать. А еще понял, что нужно дорожить теми, кто тобой по-настоящему дорожит, выстраивать с ними отношения. Потому что очень часто мы это делаем совсем не с теми людьми, и этим просто засоряем свою жизнь. Раньше так не думал и воспринимал все как должное.

– Наверное, каждый украинец, представляя победу, сам себе обещает: когда закончится война, я обязательно сделаю то, то и то – здесь, как правило, идет перечень каких-то гештальтов, которые долго не удавалось закрыть. Что это в вашем случае?

– Это скорее не гештальты, а планы и цели, которые из-за войны отсрочиваются. Меня такая ситуация очень злит и мотивирует – не хочу, чтобы россияне и война отнимали месяцы и годы моей жизни. Поэтому стараюсь развиваться. Сейчас получаю еще одно образование, третье – в Национальном университете биоресурсов и природопользования Украины, буду специалистом по защите и карантину растений. Работаю над своими продюсерскими проектами, начатыми ранее. После войны прежде всего хочу доснять еще один фильм, финализирующий трилогию короткометражек, которые мы объединим в полный метр.  

Нагло, провокативно и в стиле Сальвадора Дали

– Зрители уже привыкли видеть вас с легкой небристостью. В новом сериале вы с усами и бородой. Почему вдруг решили изменить имидж? И почему именно такие усы –  в стиле Сальвадора Дали?

– Я не планировал менять имидж, тем более – копировать Дали. Все произошло само собой: когда был на востоке страны, там не было возможности бриться. Между тем усы и борода отрастали, уже немного мешали, и чтобы усы не лезли в рот, начал их закручивать. В конце концов, все трансформировалось в новый образ, который мне понравился. Он выглядел как-то так нагло, провокативно… Кстати, люди достаточно эмоционально на меня реагировали – кому-то нравилось, как я выгляжу, а кому-то наоборот. Это очень радовало. Наверное, через некоторое время мне усы надоедят, но пока чувствую себя с ними комфортно.  

– Так вы выглядите значительно старше. Продюсеры "Я — Надежда" не просили попрощаться с усами?

– Режиссер Денис Тарасов просил: "Побрейся!" И насколько мне известно, даже начал искать другого актера на роль Павла. Я не обижался – ему виднее, как должен выглядеть персонаж. Но бриться отказался. Просто не мог! Нынешний образ у меня отождествляется с войной, с поездкой на восток, с моими дальнейшими планами. В конце концов, мы нашли компромисс, за что очень благодарен и режиссеру, и продюсеру, и каналу 2+2 – я просто не закручивал усы. Вообще мне кажется, что бритые красивые лица уже утратили актуальность. Зрителей больше привлекает нестандартная внешность и нестандартные истории.

– За усами и бородой ухаживать труднее, чем каждый день бриться. Не надоедает? Сами можете справиться или в барбершопе приходится ходить?

– Мне нравится за ними ухаживать. Уж как какой-то ритуал – утром приводить   себя в порядок. Это помогает настроиться на рабочее состояние, работать над своим настроением. Иными словами, когда привожу в порядок усы, привожу в порядок и свой внутренний мир. Почти сакральная процедура! (Смеется) Иногда хожу и в барбершоп – для меня это как новый вид сауны. Обожаю сауны! Там я релаксирую, набираюсь сил и энергии.

Дочь за рулем

– Ваши жена и дочь сейчас заграницей. Чем занимаетесь одинокий человек в свободное время?

– Ой, заниматься есть чем! Во-первых, нужно как-то финансово себя обеспечивать, поэтому при возможности подтаксовываю. Продолжает деятельность наш благотворительный фонд "Торбан". Кроме того, пишем сценарии на будущее. Есть театр, какие благотворительные вечеринки, спортивная подготовка – стараюсь держать себя в форме. Свободного времени почти нет.

– Видела видео, на котором учите 5-летнюю дочь управлять автомобилем. Воспитываете ее как самодостаточную леди, которая может все сама или как принцессу, которой все должны?

– Это видео спровоцировало у меня на странице много противоречивых комментариев. Некоторые писали: "Как можно пятилетнего ребенка сажать за руль!?" Да я просто хотел развлечь Василису! И контролировал ситуацию. Для меня важно, чтобы она чувствовала свою силу и возможности – такая маленькая, но управляет большой машиной, как папа. Очень хочу, чтобы была самостоятельной, но умела работать в команде. Для этого ей и нужны такие вот моменты. Я не воспитываю ее как мальчика, держу баланс. Как сказал Будда, истина посредине…

Конечно, сейчас воспитанием дочери больше занимается   жена (актриса Ксения Данилова. – Прим. авт.), но я стараюсь быть в курсе событий.  

– Сначала ковод испытывал пары на прочность, а теперь – война. Как это повлияло на ваши семейные отношения?

– Это действительно испытание. И хорошо, что они есть, потому что дают максимальную нагрузку на отношения – только так можно понять, чего на самом деле эти отношения стоят, чего мы хотим и с кем хотим. Сложности есть. Но мы решили отложить принятие окончательных решений на послевоенное время, чтобы не горячиться, разобраться в своих чувствах и желаниях.