Дмитрий Гордон: У меня нет заслуги перед народом Украины в том, что Зеленский стал президентом

"Есть интервью, которых я ждал 10-15 лет"

– Дмитрий, по результатам рейтингового голосования на сайте "Комментарии", именно вас считают самым влиятельным киевлянином. Скажите, на что вы влияете в Киеве?

– Вы знаете, для меня это неожиданность. На самом деле, я не считаю себя самым влиятельным киевлянином. Я вообще очень скромно к себе отношусь и думаю, что есть достаточное количество уважаемых киевлян, которые явно могли бы находиться выше меня в этом рейтинге. Я вообще не доверяю рейтингам и честно скажу вам: отношусь к ним с некоторым подозрением. На что я влияю в Киеве? Да, собственно говоря, ни на что, наверное. Киев живет своей жизнью, а я часть этого города и подвержен влиянию разных факторов: погоды, событий и так далее... И, еще раз хочу подчеркнуть: отношусь к себе достаточно скромно.

– Может быть такие результаты голосования связаны с вашей работой? Потому что существует некая магия Дмитрия Гордона: вот все, кто идут на интервью к вам достигают больших высот в политике. Чем вы можете объяснить это? Какой ваш секрет?

– Думаю, секрет один: я приглашаю на интервью людей, которые потенциально могут достичь больших высот в политике или уже их достигли. Потому что я стараюсь делать интервью с людьми, которые интересны, прежде всего, мне и, конечно же, многомиллионной аудитории. А иначе зачем? То есть, можно, конечно, сделать интервью с неприметным, скучным человеком, но тогда его посмотрит два человека: я и сам герой. Поэтому я предпочитаю делать интервью с людьми, которые формируют общественное мнение, которые будоражат, вызывают мысли и раздумья у моих зрителей. А то, что некоторые из них потом становятся президентами или заметными фигурами в политике, наверное, – просто совпадение.

– А где тогда взять столько талантливых и знаменитых людей, которые были бы интересны? Как вам удается делать это непрерывно вот уже 25 лет?

– Поводы диктует жизнь. Кроме того, я системный человек и у меня выписаны фамилии людей, с которыми я бы хотел сделать интервью. У меня есть обычная ученическая тетрадочка в клеточку и там порядка 200 фамилий всегда присутствует. Не секрет что ряд людей отказывается от интервью годами. Но наступает момент, когда они соглашаются и я этого момента жду. Как охотник я выжидаю в засаде, постоянно напоминаю о себе через своих помощников, иногда сам, иногда прошу своих друзей, которые дружат с тем или иным персонажем, у которого я хочу взять интервью, за меня замолвить словечко. И все в комплексе, наверное, срабатывает. Есть интервью, которых я ждал 10-15 лет. Вот недавно я общался с Йожефом Сабо, который не давал исповедальных интервью много-много лет. После того, как дал мне сенсационное интервью в 96-м году для газеты "Бульвар Гордона", которое разделило его жизнь на "до и после". 10 лет я его уговаривал и, в конце концов, уговорил. Поэтому я в засаде, выжидаю, напоминаю о себе, пытаюсь, работаю.

– Можете назвать несколько людей, с которыми вам не удалось еще поговорить, но с которыми вы бы очень хотели это сделать?

– Таких людей очень много: Виктор Янукович, Леонид Кучма, Владимир Путин, Наина Ельцина… Список можно продолжать бесконечно – это 200 фамилий.

– Вы называете людей старой когорты, а как насчет молодежи?

– Есть, безусловно. Это хип-хоп исполнитель Oxxxymiron, певица и актриса Ольга Бузова, телеведущие Анастасия Ивлеева и Сергей Притула… Любой человек, который достиг успеха и который на слуху априори уже интересен. Может он и "голый король" (и я не о Притуле сейчас говорю), может, он и дурак, может, ему и сказать то нечего (и вновь я не о Притуле сейчас говорю), но, если человек заставляет миллионы людей на себя смотреть или себя слушать, значит он априори неординарный. Следовательно, он однозначно и мне интересен.

– Расскажите о наиболее казусном интервью, которое было у вас в жизни. 

– Вы знаете, в 2007 году я договорился об интервью с художником-карикатуристом Борисом Ефимовым. Вот мы сейчас с вами разговариваем в студии на Подоле. Он как раз родился здесь, на Подоле, в позапрошлом веке. На момент интервью ему было 107 лет. Ефимов был герой социалистического труда, народный художник Советского союза – один из самых легендарных карикатуристов СССР. Он работал в газете "Известия" лет 70 или 80 и я договорился через руководство газеты, что они его пригласят на интервью, и мы сделаем его в редакции. У них как раз была встреча ветеранов-известинцев в 2007 году. Умер Борис Ефимов в 2008-м в возрасте 108 лет... 

– Хорошо, что не перед интервью…

– Да, и хорошо, что не во время! Так вот они, известинцы, мне говорят: "У нас как раз будет такой слет наших ветеранов, и мы все сделаем". И вот мы в Москве, в редакции газеты "Известия". Развернули всю технику. Приводят человека очень пожилого, он садится в кресло передо мной. Я говорю: "Борис Ефимович, здравствуйте, я очень рад с вами сегодня встречаться. Тем более, что вы родились в Киеве". Он меня внимательно слушает и выдает: "Я не родился в Киеве". Я говорю: "Простите, пожалуйста, но я знаю, что свои первые шаги вы сделали в Киеве в 1918 году в газете "Гудок"". Он же мне: "Нет, я свои первые шаги сделал в Ростове-на-Дону". Я пытаюсь парировать: "Простите, пожалуйста, но я знаю, Борис Ефимович…". Он меня обрывает и говорит: "Я не Борис Ефимович". Поскольку секретарша главного редактора "Известий" была молодая, она не разобралась, где Борис Ефимов и привела мне другого человека. Этот недочет устранили и через минут 10 привели настоящего Бориса Ефимова. Вот такой казус у меня был. (смеется)

– И Борис Ефимов все же действительно начинал в Киеве?

– Он действительно родился в Киеве, начинал с Киева. Это одно из самых значительных моих интервью. Потому что, я вам скажу, интервьюировать человека в столь почтенном возрасте, который видел, как горел в крематории Маяковский в 30-м году, потому что его брат (знаменитый  публицист и фельетонист Михаил Кольцов, — ред.) был руководителем церемонии похорон Маяковского, которому подавал пальто Лев Троцкий в 25-м году, который общался со Сталиным и был вообще свидетелем важнейших событий исторического значения – конечно, было для меня трепетно.

"Слава Богу, что Порошенко не остался на второй срок, иначе Украине была бы хана"

– Раз уж заговорили о столице, то как вы оцениваете жизнь в Киеве? Хоть вы говорите, что не доверяете рейтингам и их не любите, но позволю себе заметить, что в одном из наших всеукраинских опросов Киев занял лишь 17-е место по комфортности. Как считаете, с чем связано такое мнение людей? 

– Уровень жизни в этом городе не так высок и, безусловно, – это не уровень жизни европейской столицы. Киев – красивейший город, но его испортили и загадили в последние годы. Я вам скажу, что не люблю коммунистов и все, что с ними связано, но Киев образца начала 80-х был теплый, зеленый, уютный... Есть еще такое слово: "затышный". Он был с человеческим лицом. Сегодня Киев немножко "занедбаный". Сегодня в столице огромное количество приезжих, для которых слово "Киев" – это пустой или полупустой звук. Они не чувствуют этот город, не ощущают его и чувствуют себя в нем мигрантами. И многие руководители Киева рассматривают его не как город, который нужно сделать лучше, потому что ты тут живешь или ты тут родился, а как город, где можно украсть деньги. И в этом вся проблема. 

Я хочу вам сказать, что можно по разному относиться к Геннадию Кернесу и я его не идеализирую, особенно с учетом его политических взглядов. Но тот порядок и ту красоту, которую он сделал в Харькове… Я его уважаю за это, и считаю Харьков прекрасным городом, приспособленным к жизни. Комфортным, уютным, красивым. Прекрасный мэр – Владислав Атрошенко в Чернигове. Он сделал Чернигов прекрасным городом для жизни, комфортным. Прифронтовой Мариуполь благодаря мэру Бойченко преображается. Ивано-Франковск – замечательный. Есть ряд городов в Украине, которые просто опережают, к сожалению, Киев, по уровню комфорта и жизни. 

– Вы бы могли стать мэром Киева?

– Наверное, да. Мэром Киева мог бы стать любой, наверное, кто поставил бы себе такую цель. Это может быть более-менее узнаваемый, более-менее независимый человек с деньгами.

– А хотели бы?

– Нет, я никогда не ставил себе цель становиться мэром Киева. Потому что я понимаю, что для человека, который привык руководить сам собой и который свободен, становиться мэром Киева – это значит обрекать себя на несвободу, на участие в вещах, которые тебе противны. Возьмем хотя бы встречи с людьми, которым я в обычной жизни не подал бы даже руки, потому что они мне противны. Но как мэр, я должен буду это делать. А сейчас я, например, встречаюсь с теми, с кем мне нравится встречаться. Если я перед этим лег в 3 часа ночи, потому что работал, я просыпаюсь спокойно себе в 10, не регламентирую себя, планирую сам свой день. Когда ты мэр, ты уже живешь не своей жизнью. И обратите внимание, как плохо выглядят люди еще вчера цветущие, красивые, которые стали политиками. Как плохо выглядит Виталий Кличко, какой он седой стал. А этот парень красавец, гордость Украины! Как плохо выглядит сегодня президент Зеленский: вот больше года он президент и вот у него иногда серое лицо. От чего? От перенапряжения, от стресса, от недосыпа, от встреч с идиотами, от разборок с придурками – это все отражается на уровне жизни, на количестве в результате прожитых лет и так далее. Поэтому без меня.

– Но ведь когда Игорь Смешко сомневался – идти в президенты или нет – вы говорили, что пойдете сами, если он откажется...

– Это был психологический прием, который должен был подтолкнуть Игоря Петровича, которого я безмерно уважаю и люблю, к тому, чтобы встать и пойти на амбразуру. Я считал и считаю, что человек уровня Игоря Смешко – это уровень президента и премьер-министра.

– Как вы думаете, кто будет мэром Киева в этот раз?

– Это будет зависеть от целого ряда факторов. Кто выйдет во второй тур, например. Вот сегодня мы с вами записываем интервью и не знаем еще: пойдет ли в мэры Киева Порошенко, пойдет ли в мэры Киева Смешко. Пока мы видим среди кандидатов Иру Верещук. Я, кстати, очень хорошо к ней отношусь. Мы видим громкие заявления Андрея Пальчевского, все слова которого превратятся в пшик, от него ничего не останется, он никуда не попадет и не заведет фракцию вообще. Это мыльный пузырь. Но если к этой компании присоединятся Смешко и Порошенко – будет весело. И ближайшие дни нам покажут.

– Покажут, с чего мы стартуем?

– Конечно, и кто окажется во втором туре. То есть одно дело – второй тур с Кличко и Верещук, например. И совсем другое – второй тур с Кличко и Смешко или Кличко и Порошенко.

– На парламентских выборах вы вели партию "Сила и честь". А на местных выборах кого-то поддерживаете?

– Я руководил штабом партии "Сила и честь" на парламентских выборах, совершенно верно. На местных выборах я буду поддерживать здравый смысл и буду поддерживать достойных людей, если увижу таких.

– Говорят, что Зеленский победил только благодаря "Слуге народа" и интервью Дмитрию Гордону. Как он оценил ваши заслуги после того, как стал президентом и оценил ли вообще? И что вы можете о нем сейчас сказать, по прошествии полутора лет?

– У меня нет заслуги перед Владимиром Зеленским и перед народом Украины в том, что он стал президентом. Никакой ровном счетом. Я действительно уговаривал его идти на выборы президента – это правда. Мне пришла в голову идея проводить опросы зрителей на моих творческих вечерах. Это были полные залы в разных городах Украины, где практически все голосовали за Владимира Зеленского. Это были мотивационные моменты для Владимира Александровича и его команды, что все признают. Я действительно сделал с ним единственное большое интервью, трехчасовое. Фактически он изложил там свою президентскую программу, но я не считаю это заслугой. Я считаю, что заслуга Владимира Зеленского в том, что он появился. Был огромный запрос на новые лица у общества, уставшего от Порошенко и его продажных товарищей. И этим единственным новым лицом, незапятнанным, чистым, честным, оказался Владимир Зеленский. Поэтому то, что он стал президентом – заслуга, в первую очередь, Порошенко, а во вторую – самого Владимира Александровича Зеленского. И спустя время, спустя осознание, в том числе и больших ошибок президента, я могу сказать: слава Богу, что произошло так, а не иначе. Слава Богу, что Порошенко не остался на второй срок, иначе Украине была бы хана.  Сегодня Украина тоже в непростой ситуации и у Владимира Александровича есть целый ряд ошибок, прежде всего – кадровых, ввиду недостатка опыта. Но я счастлив, что президентом Украины сегодня является Зеленский, а не Порошенко или кто-то другой. Единственное, я могу сказать, что блестящим президентом Украины мог бы быть Игорь Петрович Смешко. Не хватило времени для того, чтобы его узнали. Это идеальный человек, подготовленный, опытный и человечный для такой работы. Но получилось так, как вышло.

"Над флешками в Гааге смеялись ровно до тех пор, пока Верховный судья не приобщил их к процессу"

– Давайте поговорим о вас. Кто такой Дмитрий Гордон, как вы себя охарактеризуете? В Википедии, например, сказано, что вы даже певец. Часто поете?

– Это не называется – "пою", это называется – "пробую себя в жанре песни". Самовыражаюсь. Я перфекционист и сторонник того, что, если ты что-то делаешь, ты должен делать это хорошо. Я плохой певец, у меня немножко голоса и немножко слуха. Но я, как мне кажется, чувствую песню и понимаю, о чем пою. Поэтому с помощью профессионалов, таких как Владимир Бебешко, который аранжирует музыку и записывает меня, с помощью прекрасных композиторов и поэтов, с помощью замечательного, покойного клипмейкера Максима Паперника, который делал 7 моих клипов что-то путное получалось. Даже не просто путное. Есть клипы, которые до сих пор смотрят в Ютьюбе миллионы людей и им это нравится, вот просто нравится. Поэтому с помощью профессионалов я как бы облагораживался, и у меня получалось хорошо. Но певцы – это певцы, а я так, пробую себя в жанре песни. 

Что касается того, кем бы я себя представил… Ну, конечно, журналист, хотя это, наверное, более узкое понятие. Думаю, я человек, который пытается разобраться в истории, которому очень интересны яркие личности и который пытается дать трибуну этим ярким личностям, чтобы учебники истории будущего были не насквозь лживыми, а хоть немножко правдивыми, опирающимися на мои интервью. И я вижу уже не первый год, как история пишется благодаря моим интервью с теми или иными персонажами.

– Это уровень!

– Наверное.

– Когда люди стали побеждать на выборах после того, как приходили к вам на интервью, в числе ваших специальностей появилось еще и определение "политтехнолог". Занимаетесь ли еще этой работой активно?

– Я никогда не занимался политтехнологией, вообще никогда. Я даже не знаю, кто такой политтехнолог. Я занимаюсь журналистикой в чистом виде, просто иногда она на грани политтехнологии бывает, наверное.

– Если бы вы не занимались журналистикой, кем бы вы стали?

– Не знаю. Я в журналистике с 16 лет, причем без журналистского образования. Я начал писать, причем сразу в самые крутые газеты Советского Союза, в 16 лет. Потому что душа, журналистская энергия, интерес к людям требовали выхода и я пробивал себе дорогу лбом. Никогда не думал, кем бы я был. Точно не инженером-строителем, на которого учился. А кем бы был? Нашел бы себя где-то, может в бизнесе. Впрочем, я им и есть, и остаюсь. Я себя очень органично чувствую, потому что я человек системы, человек цели. А кто может уложить все в таблицу, то есть быть системным, тому прямая дорога в бизнес и журналистику.

– Кстати, как вы относитесь к блогерам? Блогер и журналист – разные понятия?

– Это одно и то же, конечно.

– Сейчас появилось много блогеров, которые гоняются за сенсацией и попадают в разные неприятные истории, по молодости, по горячности. Что бы вы им посоветовали? Вот как себя обезопасить, как журналиста?

– Вы знаете, людям, которые хотят заниматься журналистикой или блогерством, я советовал бы понять: тебе нравится это или нет. Если человеку не нравится или он еще не понимает, нравится ли ему это занятие, нужно его бросить. Нельзя заниматься нелюбимым делом, нельзя делать дело хорошо, если ты его не любишь. Если человек любит это, значит надо найти свой путь. Иногда это бывает очень сложно. Я недавно видел на телеканале "Ностальгия" выступление Николая Расторгуева 1985 года. Абсолютно сладкие песни, сладеньким голосом. Не верилось, что спустя 4 года этот человек наденет военную форму, наденет сапоги и будет петь "Атас, веселей рабочий класс…". Он нашел свой имидж. Он, никогда не служивший в армии, нашел свой имидж – брутального такого вояки. А до этого были "сладенькие" песни.

– Мне кажется, ему Пугачева посоветовала. 

– Совершенно верно, Пугачева. Но он же попал, для начала, на рождественские встречи к Пугачевой, и она посоветовала надеть ему форму. Или он вышел в военной форме, и она сказала: "не снимай". То есть он уже вышел в ней. Очень важно найти себя, важно понять свой имидж и осознать, на что ты способен. Я наблюдаю иногда за журналистами и до сих пор не понимаю, как реагирует аудитория и где тот секрет успеха, который позволяет людям прорываться в плане просмотров. Вот я смотрю иногда и вижу: классный журналист, классные герои, но он не взлетает. И я не понимаю, почему. И я смотрю на свои многомиллионные просмотры и иногда тоже не понимаю. Ну, со стороны виднее, наверное, но я не понимаю, почему меня смотрят так много. Вот реально много, миллионы! И даже мое интервью Юрию Дудю посмотрело уже более 17,5 миллионов человек. И я там у него на 8-м месте по просмотрам среди всех, у кого он брал интервью. Не понимаю, почему я опередил там Михалкова, Познера… Вот честно.

– Видите, люди по-разному реагируют. Они же выбрали вас самым влиятельным киевлянином. 

– Я не понимаю этого, я вам серьезно говорю, не блефуя. Мне говорят: "харизма", еще что-то, а я не понимаю. Но одно знаю точно: я очень искренний человек и всегда говорю то, что думаю. Давайте скажу вам так – на 99%. Иногда, в 1% случаев, я могу не сказать то, что думаю, если дело касается моих друзей. Но искренность видна и это именно то, что позволяет удерживать внимание аудитории. При чем я иногда себе делаю во вред. Когда надо промолчать, заткнуться, надо не высунуться, а я пренебрегаю этим. Потому что я так живу, потому что это кайф, когда ты имеешь возможность свободного выговора.

– Свобода слова?

– Настоящая свобода слова

– Кстати о свободе слова. Если сравнить период Порошенко и полтора года новой власти с ее нестандартным подходом – страна стала более свободной в плане выражения людьми своих мыслей или, наоборот, идет ужесточение?

– Смотрите, у меня со свободой всегда все было хорошо. В середине 90-х я открыл газету "Бульвар Гордона", которая быстро стала очень популярной. Тираж доходил до 570 тысяч экземпляров, ее разметали, как горячие пирожки. Она была свободная – это подкупало людей. И люди там такое говорили, там были такие интервью, такие публикации, что этого не было нигде! И когда у меня спрашивали: "А чего у нас не взлетает (газета, — ред.)?", я в ответ спрашивал: "А почему вы не делаете это и вот это? Не делаете то же, что делали мы?". Вот и вся разгадка.

– Покупайте тогда газеты…

– Да, для меня свобода слова существовала всегда, и она существует по-прежнему. Знаете, еще почему? Я честен. Если мне кто-то не нравится, я говорю, что мне кто-то не нравится. Я это честно говорю и аргументирую. Без переходов на личности, в данном случае, хотя иногда и лично говорю, что мне этот человек не нравится, потому что он сдает интересы моей страны, например. Закон "О медиа" – одна из огромных ошибок действующей власти. Придумать даже такую гадость, как закон "О медиа" и пытаться ее протащить... Я на это не среагировал, среагировала Алеся Бацман (супруга Дмитрия Гордона, главный редактор интернет-издания "ГОРДОН", — ред.) – она первая и подняла большой шум. Она сидела на телефоне, в интернете, подключала коллег, политиков, в результате чего удалось создать единый фронт борьбы с этим законом. Это ее настойчивость и только. Я считаю, что в данном случае – это та ситуация, когда журналист, поначалу действуя в одиночку, а потом уже вместе с присоединившимися коллегами, сломал просто дьявольский замысел взять прессу в узду. И она это разрушила вместе с коллегами. Но свобода слова для меня – это определяющая история.

– Можете прокомментировать скандальное интервью с Поклонской и с Гиркиным? В частности, интересно, как они отреагировали на то, что вы передали флешки с записями в Гаагу.

– Смотрите, первое – журналист имеет право брать интервью у кого угодно. Это его право, чем я и воспользовался. Второе – я не скрывал этого и не скрываю, – интервью с Поклонской и с Гиркиным готовились мной при сотрудничестве с Главным управлением военной разведки Украины, ветеранами спецслужб и юристами. И это естественно, потому что есть масса тонкостей, с которыми я один не справился бы. Моя идеология известна всем, я антироссийско-, антипутинско-направленный человек. Я ненавижу несвободу, авторитаризм и тоталитаризм, которые олицетворяет сегодня Россия. Я очень хорошо отношусь к народу России, у меня нет проблем с ним. Но у меня есть проблемы с руководством страны, которое осуществило варварство по отношению к моей стране и моя идеология понятна абсолютно. Поэтому у каждого из нас были свои резоны на это интервью. Тот же Гиркин хотел высказать свои резоны, свою точку зрения. Я имел цель показать уродливое лицо русского мира, показать всему миру, как сотрудники ФСБ РФ, (пусть даже бывшие, как они себя называют, но мы то знаем, что бывших не бывает), зашли на территорию Украины с оружием и что они здесь вытворяли. 

Что касается флешки в Гааге, над которой сначала смеялись до тех пор, пока Верховный судья в Гааге не подтвердил, что эти документы приобщены к процессу... Просто есть тонкости, которые рассказывать всем не стоит. Но я вам расскажу в общих чертах: Гиркин до этого говорил немало, но к суду этого не пришьешь. Что мы сделали? Я прошел ряд допросов в Офисе генпрокурора Украины, мы предоставили Офису аутентичные записи с компьютера, компьютер передали. То есть, это впервые было задокументировано в соответствии с международным законодательством. И это дает возможность приобщить интервью к трибуналу в Гааге. Интервью ли это было? Нет это был допрос, я не скрываю этого и Наталия Поклонская, как опытный прокурор, сказала мне: "я как на допросе у вас". Я отшутился, мол, мне многие об этом говорят. Да, у меня есть ряд интервью, которые по форме выглядят, как допрос. Как отреагировал Гиркин на это? Он сказал, что находился под гипнозом, что я его гипнотизировал. Это заявление есть в Ютьюбе. Он сказал, что у меня какая-то особая радужка и глаз, что я проходил какое-то обучение специальное. Ну, шпионские игры – это такое дело. Я считаю, что сделал свою журналистскую, человеческую работу на "5 с плюсом".

– Журналистика – опасная профессия. Скорее всего, за столько лет работы, вы получали угрозы в свой адрес или же чувствовали, что ваша безопасность находится под угрозой. Были ли такие случаи?

– Как лицо охраняемое, я не имею права рассказывать об этом. 

"Прибор "Золотая пирамида" я рекламировал абсолютно искренне"

– Дмитрий, вы охватываете очень большое количество сфер деятельности. Расскажите секрет – откуда берете энергию? Может, есть какая-то диета от Дмитрия Гордона или образ жизни от Дмитрия Гордона?

– Вы знаете, все чем я занимаюсь – мне интересно. Я никогда не делаю то, что мне не нравится, не интересно, не приносит удовольствие, даже если это очень сложные виды деятельности. Но разве что спортивные тренировки мне не приносят удовольствия такого, понимаете. Удовольствие приносит результат – когда ты отпахал в зале, вышел и понимаешь что ты себя преодолел, что может ты был уставшим, был больной, может еще что-то было, накопились какие-то эмоции отрицательные. Но ты вышел, отпахал и ты себе сказал: "Да!". Вот единственное, что мне, пожалуй, не приносит удовольствие из того, чем я занимаюсь. В остальном же… Я не встречаюсь с людьми, которые мне не интересны, общение с которыми мне не доставляет радости. Вот не общаюсь и все. Я делаю интервью и кайфую. Я пою песни – кайфую, я встречаюсь с людьми яркими, интересными, прославленными – кайфую. Я не делаю ничего, что доставляло бы мне дискомфорт или заставляло чувствовать сожаление о бесцельно потерянном времени.

– Я когда готовился к интервью, просматривал фотографии, связанные с вами. Есть в интернете фото, где вы на крыше дома и там же, на крыше, установлена пирамидка. Это ваш дом?

– Пирамида, да, большая. Это мой бывший дом, где я жил и действительно, в благодарность за то, что я рекламировал медицинский прибор "Золотая пирамида". Рекламировал абсолютно искренне, потому что это блестящее изобретение, которое помогает сотням, тысячам людей избавиться от различный заболеваний. Так вот мне установили на доме большой такой прибор – золотую пирамиду, где заряжали воду. Она, кстати, очень отличалась своими качествами, от обычной питьевой воды и иногда я там стоял внутри минуты по две-три, и это очень помогало. Это энергия формы. Это же не сегодня открыто и если изучить историю египетских пирамид, можно посмотреть на то, почему там хорошо сохранялись люди в захоронениях, почему там даже животных мумифицировали.

– Вы вообще верите в гороскопы, в звезды?

– В звезды это как?

– В астрологию.

– Да, астрология. Астрология – интересная наука, я очень много общался и дружил с Павлом Павловичем Глобой. К сожалению, давно почему-то не общаемся, уже 7 лет как оборвалась эта связь, с начала войны. Он даже перестал брать трубку. К сожалению, к большому сожалению… Он интереснейший человек – историк по образованию, архивист и астролог. Вы понимаете, это очень интересная наука, если она наука, а не шарлатанство. У Глобы это была наука и интересна она тем, что даже если вы посмотрите гороскопы на знаки зодиака, вы обнаружите практически полное совпадение с вами или с близкими вам людьми. То есть от даты рождения, как это не парадоксально, зависит характер человека. У моего знака, Весов, гороскоп на 99% совпадает, я считаю.

– А вы принимаете решения, ориентируясь на гороскоп? 

– Нет, в это я не верю, этим не занимаюсь и к этому с недоверием отношусь. Когда публикуют гороскоп на день, на неделю, неизвестно кто – это мне не очень нравится, я так скажу. 

– Что для вас в жизни самое важное? Что наиболее ценно?

– Не буду оригинальным: семья, работа, ощущения комфорта. Вот я сейчас выйду, например, и вдохну воздух начинающегося бабьего лета и это классно. Загляну сейчас в планшет, увижу, что интервью с Андреем Богданом, которое вышло вчера ночью, смотрит в час 50-60 тысяч, кайфану тоже. Значит – не напрасно. Это ведь важно: когда ты что-то делаешь и это находит отклик. Посмотрю, что интервью с Андреем Илларионовым, которое я записал в марте, набирает просмотры каждый день и там уже 11 миллионов 200 тысяч – тоже кайфану.

– Это говорит уже Гордон-бизнесмен или еще Гордон-журналист?

– Нет, это говорит человек, который видит плоды своего труда. Бизнесмен видит деньги, для него плоды труда сосредоточены в деньгах, а для меня они сосредоточены в кайфе. В кайфе от того, что то, что я делаю, кому-то нужно. Когда я начинал печататься в газетах, и сдавал интервью с футболистами, с артистами, мне не говорили, когда материал выйдет. Предположим, я сдал три интервью в спортивную газету "Вечерний Киев", "Комсомольское знамя" и "Молодь Украины". Я приезжал с инженерно-строительного института домой, кушал и отправлялся в 4 часа на метро с Оболони. Путь занимал 15 минут – я ехал до станции метро "Площадь Октябрьской революции" (сегодня – "Майдан Незалежності"), где в подземном переходе были установлены автоматы с газетами. Брал три копейки, бросал в автомат и получал газету "Вечерний Киев", которую только завезли. Она была формата А2, мои футбольные интервью печатались на последней, четвертой странице. И вот я начинаю открывать газету, а сердце колотится и я жду, есть там моя статья или нет. И когда уже вижу вверху страницы: "Игорь Беланов..." и в конце имя автора – "Дмитрий Гордон" – это счастье. Я покупаю 30-40-50 газет уже в почтамте, раздаю их друзьям, что-то себе в архив откладываю. Это счастье! То, что ты сделал, сейчас прочитают сотни тысяч или миллионы людей и ты кайфуешь, что не впустую проводишь время, отведенное тебе на этой Земле. 

Вот это самый большой кайф в жизни, который я пронес с детства, хотя газет уже нет, есть Ютьюб. И иногда, когда выходит какое-то горящее, классное интервью, я каждый час смотрю, как оно движется, набирает просмотры. Иногда вижу, как 112 тысяч смотрит интервью онлайн. 112 тысяч онлайн смотрит ё-маё! Или видишь, что 150 тысяч человек за час посмотрело. Ничего себе, класс! И ты понимаешь, что ты красавец.

Беседовал – Виктор Гольдский, "Комментарии"