Елена Бондаренко: Украинцам сузили информационное пространство

Бывший журналист сейчас возглавляет подкомитет по вопросам телевидения и радиовещания Комитета ВР по вопросам слова и информации, является одним из главных медиа-экспертов Партии регионов. О том, можно ли ввести цензуру в Интернете, о будущем украиноязычных изданий в Донецке политик рассказала "proUA".

- Представитель БЮТ зарегистрировал законопроект, согласного которому все СМИ предлагается перевести на украинский язык. Насколько вероятно, что такой закон будет принят?

- Я что-то не слышала от руководящих органов БЮТ такого предложения. Нужно уточнять. Я слышала это от какой-то конкретной личности, точнее читала в Интернете, сейчас фамилию не вспомню, но это не бютовские заявления.

- Но в принципе принятие такого решения возможно?

- В принципе при прогрессирующем националистическом маразме, конечно, это становится все более реально. Но все-таки давайте расставим акценты, потому что отвечать на вопрос, который построен некорректно — это самому себе рыть могилу.

- Уже не один раз то народные депутаты, то представители СБУ делали попытки "добраться" до интернет-изданий. Как Вы думаете, чего не хватает информационным интернет-ресурсам в законодательном плане?

- Контролировать Интернет – это то же самое, что контролировать воздух, воду, идеи, мысли. Это такие вещи и материи, которые меньше всего поддаются контролю. Если даже и предпринимается попытка контроля, то это принимает уродливые формы. Я не знаю ни одну страну в мире, которая бы без ущерба для свободы слова могла позволить себе эффективный контроль интернет-пространства. Поэтому все попытки "наложить лапу" на Интернет, как правило, сводятся к тому, чтобы ввести в цензуру, причем, цензуру политического, а не морального характера. А это две большие разницы. Я как мама ребенка 10 лет буду ярым сторонником цензурирования всемирной сети для того, чтобы свести к минимуму порнографию, насилие и жестокость в Интернете. Но как это сделать? К сожалению, фактически это нереально. С этой проблемой не справилась даже страна, расходующая на эти цели огромные ресурсы, огромные средства и огромный опыт демократического устройства. Я имею в виду Соединенные Штаты Америки. У них существует так называемый Институт демократии, по-моему, в институте Вудро Вильсона, который занимается этой проблемой. И для себя они ее до сих пор не решили.

- Несколько месяцев назад 4 российских канала прекратили свое вещание в Украине. Часть из них вернули, часть могут вернуть. В донецком регионе это вызвало бурю негативных эмоций. Их как-то можно сгладить?

- Начнем с принципиальных вещей. Что такое запрет каких-то каналов? Тем более, что это не порноканалы, не экстремистские каналы, призывающие к развалу государства, к смене государственного или конституционного строя. Это, как и попытка контролировать Интернет, цензура в самом натуральном, чистейшем виде. Что касается того, русские это каналы или не русские, так это вообще не важно. Важно, что украинцам значительно сократили доступ к альтернативным источникам информации, то есть фактически сузили информационное пространство. И, в принципе, таким образом, оказали медвежью услугу самим себе.

Нужно обратить внимание, что такие вещи происходят как раз накануне предстоящей президентской кампании. Почему сейчас пытаются закручивать гайки? Почему пытаются с помощью СБУ приструнить, приручить Интернет? И разработать какие-то нормы пытается именно СБУ, что само по себе вызывает недоумение. Почему этим должны заниматься спецслужбы, а не информационный департамент в виде государственного комитета по вопросам телевидения и радиовещания. Мы наблюдаем попытку сократить, сузить количество различных, всевозможнейших источников информации. Еще к тому же понизить конкуренцию для своих телеканалов, что в принципе приветствуется, но не такими методами. А эти заявления по поводу того, что печатные СМИ будут переводиться в украинский вариант? Тем самым фактически подводится основа под устранение русскоязычных изданий. Понятно, что они просто не выживут. Все это сводится только к одному – попытке контролировать и подмять средства массовой информации накануне президентских выборов под себя. В угоду исключительно одному из потенциальных кандидатов.

- Какое может быть будущее у украиноязычных СМИ в Донецкой области?

-Сейчас сказать сложно, но в принципе я думаю, что это вопрос времени, поступательного развития. Я выступаю только за расширение базы потребительской украиноязычных изданий, но при этом нужно жестко соблюдать Конституцию, которая никакое сужение прав ни одного из граждан Украины не допускает. Если же газеты будут насильно переводиться на украинский язык, то это означает только одно: нарушаются элементарные конституционные права русскоговорящих украинцев, русскоговорящих граждан Украины. Это преступно как в моральном плане, так и с точки зрения законодательства. За это просто нужно преследовать по закону.

- И в период кризиса языковая проблема остается одной их самый обсуждаемых тем. При каких обстоятельствах об этом будут меньше говорить?

- Когда перестанут наступать на горло правам русскоязычного, русскоговорящего населения в Украине. У нас есть история, ее не переделать, и то, что Украина всегда говорила на двух языках, не признает, наверное, только очень глупый человек. От самого себя не убежишь. И самое сложное в этой ситуации — найти разумный баланс между нашим стремлением обукраиноязычить всю Украину, но сделать это не в ущерб обычным гражданским конституционным правам.

- Политика превратилась в ежедневное телешоу. Время от времени в этих телешоу принимаете участие и Вы. Не слишком ли много политики на телевидении, учитывая, что на ТВ по сути мелькают одни и те же лица, делаются одни и те же заявления?

- На самом деле это вопрос к телевизионщикам. Если бы это сейчас было не востребовано и непопулярно, телевизионщики бы этого просто не делали. А так как общественно-политические программы бьют рекорды по смотрибельности, то вопрос, почему людям так это интересно смотреть, касается больше здоровья нации, здоровья населения, здоровья общества. Памятуя римский принцип "хлеба и зрелищ", получается так, что хлеба стране не дали, но зрелищ у нас более чем достаточно.

- Несколько дней назад ваш коллега Анатолий Гриценко заявил, что ряд СМИ ему прямым текстом объяснили, что бесплатные эфиры, размещение в информационных ресурсах для него закончены. А Вам много приходится платить за появление в СМИ?

- На самом деле, если даже такие предложения и поступали, я просто отказывалась. Слава тебе Господи, что у нас много каналов, газет, радиостанций и интернет-изданий, которые делают свою работу профессионально, а не за деньги. Вот такие вот взяточники и стяжатели просто сходят на нет, потому что есть конкуренция с честными средствами массовой информации, которым интересно мое мнение, мнение Гриценко и других депутатов, представителей правительства, оппозиции или Секретариата Президента.

- Считается, что главное и чуть ли не единственное завоевание "оранжевой" революции – свобода слова. Вы с этим согласны?

- Нет, не согласна, потому что это не свобода слова, а свобода от ответственности за слово. Это уродливая форма, которая ведет только к тому, что средства массовой информации и свобода слова как принцип демократии полностью утратили свою стоимость, утратили свою ценность. Свобода слова ценна только тогда, когда публикации или любые другие информационные материалы о преступлениях и нарушениях властьимущих имеют последствия.

А сейчас можно написать, например, о том, что министр украл пару миллионов, и он будет себя распрекрасно чувствовать в своем кресле.

Можно писать о том, что Верховная Рада приняла нелегитимное постановлении или Президент подписал нелегитимный указ, и им за это тоже ничего не будет. Ну, какая же это свобода слова, когда это слово само по себе ничего не стоит? Ценится только то, что имеет свою ценность, а у нас, к сожалению, этот принцип просто не работает.

Более того, меня забавляет, когда кто-то говорит, что до победы на выборах Виктора Ющенко не было свободы слова. Ребята, вспомните, что в нашем медиапространстве появилось при Леониде Кучме, каким бы плохим он ни был, и как бы его не критиковали. Появился "5 канал", появилась "Украинская правда", появилось радио "Эра". Это те, кто стали первейшими обличителями Кучмы и больше всех рассказывали о его ошибках и недостатках. А скажите мне, что появилось при Ющенко? Таблоиды, порносайты… Тогда я не понимаю, в чем ценность и в чем заслуга Ющенко как человека, который якобы дал импульс в развитии демократии в медиасекторе. Все ушло в желтизну, все ушло в какие-то абсолютно асоциальные вещи.