Накал страстей привел к тому, что украинской и российской сторонам на «нормандской встрече» пришлось не более чем «договариваться договариваться»

«Тот мощный социальный накал, которым характеризовался украинский контекст приближения встречи «нормандской четверки» с участием Владимира Зеленского, сыграл несколько неоднозначную роль для сценарных вариантов развития ситуации. С одной стороны, он дал президенту Украины определенную социально-моральную поддержку в его позиции по пресловутым «красным линиям» - и минимизировал многие риски, связаанные с неопытностью Зеленского как международного переговорщика. С другой стороны, он сузил для украинской стороны спектр возможных вариантов. В частности, даже минимальные уступки, без которых серьезные прорывы в сложных переговорах невозможны, могли быть восприняты или истолкованы в терминах не менее пресловутой «зрады».

Как ни странно, в несколько аналогичной ситуации находился и Владимир Путин – любой компромисс мог быть истолкован не в пользу традиционно «жесткой позиции» Москвы. В терминах неоимперского мышления Кремля любая уступка – суть явное проявление слабости, а угрозы «резни» – косвенный признак силы.

В силу этого сторонам – украинской и российской – пришлось не более чем «договариваться договариваться». В том числе - с учетом того, что в «жесткой» дихотомии, что первично/вторично – «граница» или «выборы» очень сложно найти удобоприемлемое «среднее арифметическое».

Однако есть серьезные надежды, что накал страстей постепенно спадет (в том числе - антироссийские) – и стороны будут готовы к более предметному, менее эмоциональному диалогу. Тем более, что у украинской стороны есть достаточно серьезные предварительные наработки – прежде всего т.н. «план Авакова» («принцип салями»), который может быть положен в основу поиска компромисса».