Главный показатель

Почему же почти неотразимое обаяние, а не просто неотразимое? Потому что не всякий мыслитель всегда отдаёт себе отчёт, на какие общественные устройства распространяется его добродушие. Одно дело — сказать, что Китай, эмираты или там Россия есть традиционные коллективистские общества, и другое — в порядке расшифровки — что человек там был, есть и будет ноль без палочки. Не всегда можно различить, где кончается западная терпимость и начинается пофигизм или снисходительность к дикарям: это, мол, их жизнь, их монастырь, в который не следует забираться со своим западным уставом. Для человека, которому выпало маяться в коллективистском обществе, — что самое противное в шибко умных разговорах о культурно-исторических типах, столкновениях цивилизаций, непроницаемости культур и пр.? Его лишают надежды. Ему дают понять, что западной жизни на родине никогда не вкусит ни он, ни его потомок. И вдвойне противно, когда какой-нибудь последователь Тойнби, попыхивая трубкой на Лазурном берегу, порицает Запад, то есть себя, за навязывание остальным частям света своих понятий и порядков. Ведь житель России или Украины, он-то знает, что никто ничего ему не навязывает — он сам навязывается. Он сам стремится подражать более человечной, а значит и более эффективной жизни. Эффективность — ключевое слово. Неумолимое, роковое слово. Как только оно всплывает, сразу становится наглядной вся неправда речей о равноценности культурных типов… Рассуждая по-божески, равноценна только человеческая жизнь в таких разных культурах, как евроатлантическая и, скажем, арабская или русско-советская. Но говорить о равноценности самих культур — лицемерие. Это понимал не кто иной, как Ленин, бесстрашно заявивший, что в конечном счёте победит тот общественный строй, который покажет более высокую производительность труда. Он, правда, не допускал, что продуктивнее всех и во всех отношениях окажется демократический капитализм. До сих пор не стало общим местом понимание того, что именно она, производительность труда, есть главный показатель в глазах рядового человека любой культуры, от перса до украинца. Это в природе двуногого — тянуться к продуктам более высокой цивилизации. Компьютер скоро будет в мочке каждого человеческого уха на планете.