Вторая свежесть

Все ли знают о целой партии людей русской культуры в Украине и России, которые сочувствуют украинскому делу так же горячо и осмысленно, как автор этого письма? Причём, там немало и простых русских обывателей, как правило, с высшим образованием. Ими движет чувство справедливости. Есть у части русских это чувство, есть! В прошлом оно проявлялось как известная терпимость великорусских низов к верованиям инородцев. Это отмечено в «Записках из Мёртвого дома». По пятницам вся каторга весело смотрит на клеймёного иудея, поглощённого своей молитвой на нарах. «Ишь как его разбирает!» Никому из двухсот кандальников — убийц и разбойников — не приходит в голову помешать ему. Ну, а что же та часть русских, которую украинство бесит? Что эта чернь, стоящая ниже контингента «Мёртвого дома»? С нею тоже происходят любопытные вещи. Раньше она смотрела на украинство сверху вниз. Оно было для неё нечто некультурное. Теперь всё чаще замечаешь невольный взгляд снизу вверх. Не хотят себе признаться, что украинство для них сегодня — знак отёсанности. Более того, они догадываются, что их русский язык, их русскость не вполне настоящие. Вторая свежесть. В Верховной Раде можно иной раз услышать полноценную украинскую речь. Русскую такого же качества — никогда. Во всяком случае, так было до сих пор. Но так, несомненно, будет и впредь. Просвещённой русскости тут просто неоткуда взяться, хотя Россия — со всех сторон. На наших глазах недорусская старшина Украины вдруг открыла, что она — ни то ни сё, нечто беспородное, ублюдок. Отсюда — языковой закон, этот бессмысленный всплеск уязвлённого самолюбия подгородной шпаны. Но вот кстати. Вы когда-нибудь слышали, чтобы эта шпана, пусть отборная, с положением в обществе или, точнее, в бизнесе, вы слышали, чтобы эти люди, подвыпив, запели в тёплой компании, даже сельской, где-нибудь в Таврии или Донбассе, русскую народную песню? Не попсовую, а настоящую народную… И не услышите. А украинскую народную на известной стадии подпития затянут обязательно, да так, что она примирит вас с ними, по крайней мере, до конца застолья.