Лицо Киева: зарисовки города четырехсотлетней давности

Рейнгольд Гейденштейн – польский историк XVI века родом из Пруссии. Секретарь королей Речи Посполитой Стефана Батория и Сигизмунда III, а также участник нескольких войн с Московским царством.

"Упомянув о Киеве, столь славном и людном городе, не излишне будет вкратце припомнить о его положении и древностях. За несколько веков князья киевские были владыками всех Россий, как той, которая теперь называется Москвою, так и той, которая доселе зовется Русью. Властвовали князья до моря Черного и Дуная. Столицею их был Киев (…) В самом городе немало уничтоженных храмов, которые все были греческого обряда. Остался один из них св.Софии, но и то в таком жалком виде, что богослужение в нем не совершается. Должно быть, он стоит огромных сумм. Еще и теперь видны следы огромности и пышности; весь храм покрыт мозаикой наподобие храмов константинопольских и венецианских (…) Есть еще и иные памятники и развалины. Огромные валы и стены свидетельствуют, что город, должно быть, когда-нибудь был очень многолюден и велик. Земля плодородна. климат теплее, чем в Кракове или во Львове, так что все раньше растет и дозревает. Нынешний город Киев находится не в старых стенах, но несколько пониже у Днепра и не похож на старый Киев. Есть однако немало купцов, занимающихся торгом с Москвою. Очень выгодную торговлю производит Киев по Днепру и Десне, впадающей в Днепр за милю от Киева. Туземцы называют ее другой половиной Днепра; так она глубока. Над городом господствует деревянный замок, но не стоит названия замка. Он совсем заброшен и почти совершенно сгнил".

 

Мартин Груневег – львовский купец, пребывавший с 18 по 26 октября 1584 года в Киеве.

"(…) здесь, в Киеве, идешь между деревянными строениями и заборами как по многолюдному селу, извилистыми, нерегулярными улицами. В каждом дворе собственный большой сад, огород и много строений для скота и людей. Все это разбросано тут и там, словно гоняется друг за другом. В каждом доме есть баня по образцу наших платных бань, но размером с малую комнату. Они топят их почти ежедневно вроде московитов, которые постоянно купаются, но без церемоний. Заборы у домов крепко сбиты из стоячих досок. И весь город, хоть и деревянный, хорошо застроен. Очень редко попадаются помещения с изразцовыми печами. Дома крыты дранкой, вдвое большей, чем дранка в Польше, – вернее ее назвать досками (…) Город стоит на Днепре – реке, размером напоминающей Дунай. Днепр латиняне называют Борисфеном. Река богата рыбой. Она протекала через Литву и Русь, впадая во владениях польского короля в Эвксинское море. Ее охраняют казаки, которых в Киеве полным полно. То, что они добывают у своих соседей-турок, татар или московитов, все они охотно оставляют тут".

 

Амброджо Контарини – венецианский дипломат и путешественник, умер в 1499 году. Посетил Киев благодаря своей миссии: был направлен к правителю Западного Ирана Узун-Хасану с предложением начать войну против Турции в союзе с Венецией.

"Первого мая 1474 года въехали мы в город Киев или Магроман, лежащий за пределами Малой России и управляемый поляком по имени Паном Мартином, католического вероисповедания. Услышав от королевских проводников о прибытии моем, он немедленно повелел отвести мне квартиру, довольно, впрочем, плохую, как и все тамошние жилища, и прислал большое количество жизненных припасов (…) Город Киев находится на границе Татарии. Сюда съезжается множество купцов из Великой России с различными мехами, которые они отправляют в Кафу с караванами; но эти караваны подобно овцам весьма часто подвергаются в пути нападению татар. Киев изобилует хлебом и всякого рода мясом. Жители обыкновенно проводят утро, до трех часов, в занятиях, а потом отправляются в шинки, где остаются вплоть до самой ночи и нередко, напившись допьяна, заводят между собою драки".

 

Иван Лукьянов – странствующий священник, посетил Киев в 1701 году.

"В Киеве на Подоле град деревянный, и грязно сильно на Подоле. А жилье в Киеве в верхнем городе и в нижнем – все в городе, а за городом нет ничего; только по местам бани торговыя. В Киеве школьников очень много да и воруют много; попущено им от митрополита. Когда им кто понадокучит, тогда пришедши ночью и укокошат хозяина-то; а из двора корову или овцу сволокут; нет на них суда; скаредно сильно; попущено воровать пуще московских солдат; а вечер пришел, то и пошли по избам псалмы петь, да хлеба просят; дают им всячиною и деньгами и хлебом, а иные им дают убоясь".

 

Эрих Лясота – австрийский дипломат, в конце XVI — начале XVII веков посетил Украину, кроме прочего — и Запорожскую Сечь. Именно ему среди европейцев принадлежит первое сохранившееся упоминание термина "Сечь".

"Четверть мили от города вниз по Днепру, на горе, лежит Печерский монастырь, в котором живет русский митрополит вместе со своим конвентом, состоящим из черных монахов, называемых потому чернецами. Церковь здесь красивая каменная; в ней можно видеть прекрасную мраморную гробницу герцога Константина Острожского, отца нынешнего старого воеводы киевского; он был храбрый герой. Надпись русская. Кроме того, внутри церкви есть каменный оштукатуренный склеп, в котором лежат предки нынешнего великого князя московского, ибо, говорят, древние князья киевские и предки поименованного великого князя происходят из одного рода. От этого монастыря под гору, близ воды, находится сад, в котором есть большое подземелье или ямы, называемые у них пещерами; оно выделано в горе, в слое чистой глины, направляясь во все стороны, со многими ходами, которые бывают в рост человеческий и выше, кое-где же такие низкие, что надо нагибаться; широки же они настолько, что двое могут разойтись; в древности тут хоронили покойников; тела, лежащие там, большею частью еще нетленны".

 

Павел Алеппский – архидиакон, путешественник и писатель родом из Сирии. В середине XVII века посетил Киев.

"Дома в этой стране велики и высоки; стены их из дерева, выглаженного, как изнутри, так и извне. При каждом жилище разведен обширный огороженный сад, засаженный плодовыми деревьями всех растущих здесь сортов: между ними встречаются в бесчисленных тысячах тутовые деревья общераспространенной породы и их же сорт, первоначально произраставший в Газе на Алеппской территории; фрукты белые и красные, но они не думают употреблять в пищу шелковиц.. Есть там также ореховое дерево; обильны в этих садах и виноградные лозы. Между превосходными огуречными грядами они сеют много шафранных цветов и руты и разноцветные гвоздики (…) Но все остальное как деревянное масло, маслины, миндаль, рис, изюм, фиги и табак привозится сюда купцами из других стран. Все это, как и мароккские кожи, шафран, хлопчатая бумага, обработанная в изделиях, персидский шелк и красный шелк в нитках, ввозится в большом количестве из Турции на расстоянии сорока дней пути, по чрезвычайно дорогой цене. Для торговли этого рода в прекрасных лавках и удивительных магазинах избираются женщины; они проворно надевают, на свой манер, все спрашиваемое из шелковых или соболиных изделий, но никто не смотрит на них постыдным взором (…) В этом городе есть много превосходных казацких живописцев, искусных мастеров своего дела, которые пользуются многими умными выдумками для снятия точных портретов с человеческого лица и весьма искусны в изображении мучений нашего Господа, во всех их видоизменениях, как мы после будем иметь возможность более подробно о том упомянуть".

Фото с сайта: 2kiev.com.ua

По материалам: "Киев — Историческая энциклопедия", — 3 MEDIA, 2000.

Читайте Comments.ua в Google News