Новые «гомофобы» выбирают потолще

На днях журналист и профессор права в Университете Колорадо Пол Кампос в своей статье на популярном сайте Salon.com сравнил отношение официальных медицинских кругов к гомосексуализму и ожирению и пришел к выводу, что последнее – такая же выдуманная "болезнь", как и первое. Высказывания Кампоса вызвали широкий резонанс и были "расхвачены" многими изданиями, включая такие влиятельные, как The Washington Post. И его позиция вполне соответствует мировым тенденциям: на Западе все активнее призывают возвести лишний вес до уровня варианта нормы и "отстать" от пухлых так же, как когда-то "отстали" от геев.

Чтобы продемонстрировать, насколько в современном обществе отличается подход к людям с лишним весом и к товарищам, предпочитающим однополые отношения, Кампос обращает внимание на два красноречивых примера из жизни. Так, не прошлой неделе одна женщина-врач из Бостона заявила, что больше не будет принимать пациентов, весящих более 200 фунтов (91 кг – "Комментарии"), поскольку толстые люди – "опасные извращенцы, которые должны идти в "центры ожирения", чтобы излечиться от их "болезни". А ранее этим летом один гомосексуалист обвинил врача из Нью-Джерси в том, что та отказала лечить его, поскольку, якобы, она считает его потребность в медицинской помощи "противлением воли Божьей".

Между тем, объясняет Кампос, "гомосексуализм" и "ожирение" – заболевания, изобретенные на рубеже прошлого века. До этого времени как сексуальное влечение к представителю своего пола, так и вес тела выше среднестатистического считались вопросами скорее социального, чем медицинского толка. До уровня паталогии и однополые связи, и ожирение возвели в тех же медицинских кругах, в которых впоследствии выдали "на гора" и варианты лечения этих "недавно открытых" заболеваний. Тех, у кого наблюдались отклонения от норм социальных, убеждали, что с помощью медицинской науки гомосексуалисты и толстяки смогут стать "нормальными" – то есть, гетеросексуальными и худыми.

Во второй половине ХХ века такие узкие рамки были оспорены защитниками прав – как геев, так и людей с лишним весом. Причем в рамках этих движений слова "гей" и "толстый" преследовали одинаковые цели: они были призваны депатологизировать то, что медицина называла "гомосексуализмом" и "ожирением". Посредством убеждения, что различная сексуальная ориентация и размер тела неизбежны и в большинстве своем необратимы, и что быть гомосексуалистом или толстяком – это не болезнь.

За несколько минувших десятилетий гей-активисты достигли заметного успеха в оспаривании отношения медиков к гомосексуализму как к болезни. А вот защитники прав людей с лишним весом по-прежнему борются с системой, упорно тиражирующей культурные предубеждения по отношению к "ожирению" на фоне отстаивания явно неэффективного лечения этого мнимого заболевания.

Между тем, сравнение вариантов лечения обеих "болезней" показывает, что нынешние попытки вылечить ожирение очень сильно напоминают методики, испробованные в свое время на гомосексуалистах. С одним ключевым различием: в то время, как официальна медицина пришла к осуждению лечения геев как неэффективного, ненужного и, в конце концов, вредного, в отношении полных людей та же самая несусветная риторика не прекращается. Например, целью кампании Мишель Обамы Let’s Move! (англ: "Двигайся!") является ни что иное, как "покончить с детским ожирением в пределах одного поколения" — то есть, создать Америку без толстых детей.

Сторонники так называемой преобразовательной или восстановительной терапии считают, что гомосексуализм является излечимым состоянием. Залогом же успешного лечения, по их мнению, является желание вылечиться самого пациента – то есть, сексуальная ориентациая воспринмается как вопрос воли. Это отлично отражает убеждения учреждений, занимающихся борьбой с ожирением и требующих найти способы, с помощью которых полные люди могли бы захотеть стать худыми и успешно этого достичь.

Как правило, как борцы с гомосексуализмом, так и борцы с ожирением реагируют на свои неудачи требованием еще более радикальных мер. Так, в 1950-х годах Эдмунд Берглер, самый влиятельный теоретик психоанализа гомосексуализма своего времени, запугивал и ругал своих клиентов, нарушая конфиденциальность пациентов и отказываясь от своего прежнего, более терпимого отношения к геям. А в нанешнем году один из гарвардских профессоров биологии публично заявил, что призыв миссис Обамы к добровольному изменению образа жизни является недостаточным в условиях возможной катастрофы, подстверегающей здоровье нации. А значит, правительство должно на законодательном уровне потребовать, чтобы толстяки занялись спасительными тренировками.

И борцы с геями, и борцы с ожирением пытаются обосновать свои инициативы, прикрываясь следующим показателем "успеха": сторонники преобразовательной терапии утверждают, что их лечение "работает", если пациенты способны достичь половой потенции при гетеросексуальном контакте или обходиться без однополых отношений в течение нескольких недель или месяцев – даже если само желание оных не ослабевает. Такое же занижение планки касательно результативности лечения наблюдается и у органов здравоохранения, рекламирующих краткосрочные или небольшие потери веса как доказательство успеха программ по борьбе с ожирением.

Между тем, и попытки по превращению геев в натуралов, и усилия по "переформатированию" толстяков в худышек в долгосрочной перспективе практически всегда терпят крах. И современные медицинские учреждения это признают. Такое положение дел сподвигло авторитетов от медицины согласиться, что терапия сексуального влечения бессмыслена и наносит больше вреда, чем пользы. Но когда дело доходит до людей с лишним весом, страх и отторжение, вызываемые в нынешней культуре толстым телом (напоминающие реакцию, традиционно вызываемую однополыми отношениями), удерживает публичных деятелей от признания того, что существующие методы борьбы с ожирением снова и снова демонстриррют такую же неэффективность, как в свое время и преобразовательная терапия гомосексуализма.

Стремление представить болезнью однополую любовь и лишний вес, в конце концов, имеют один и тот же культурный источник: желание обосновать свое нравственное и эстетическое неодобрение в якобы объективном дискурсе науки и здоровья. Да, это правда, что полные люди находятся в группе повышенного риска по некоторым заболеваниям (хотя степень зависимости смертности и заболеваемости от лишнего веса сильно преувеличены). Но попытки, например, уменьшить распространение сахарного диабета за счет устранения ожирения не более эффективны, чем борьба с распространением ВИЧ-инфекции посредством устранения гомосексуализма.

Степень осознанного участия человека в выборе своей сексуальной ориентация или "весовой категории" минимальна. За редким исключением люди не способны преднамеренно изменять свои сексуальные предпочтения или вес в долгосрочной перспективе. Поэтому навешивание ярлыков "болезнь" на эти явления не ведет ни к чему, кроме прямого осуждения или преднамеренного отклонения самих "заклейменных" от тех норм, которым они не могут соответствовать.

Увещевания людей с избыточным весом похудеть приносят примерно столько же пользы, сколько рекомендации гомосексуалистам стать натуралами. В случае с последними ушло не одно десятилетие на то, чтобы в медицинских кругах заметили, что "лечение" от гомосексуализма приносит больше вреда, чем сама "болезнь", и перестали над ними измываться. Толстякам же такую благодать приходится ждать до сих пор.