Львов и Западная Украина: взгляд из Израиля

Царит атмосфера еврейской свадьбы, где "жених" — почетный консул Израиля, украинский бизнесмен Олег Вишняков, а "невеста" — вся Западная Украина. Мудрый львовский раввин Мордехай-Шломо Болд с древним благословением крепит на дверях мезузу – пергамент с цитатами из Пятикнижия Моисея. Сотни гостей, телекамеры, фотовспышки. На глазах рождается новая реальность украинско-еврейского сотрудничества.

Я смотрю, как ветер развевает флаги Украины и Израиля, и понимаю, что чуть больше 70 лет назад в этом же районе Львова немыслимо было увидеть трезубец в мирном соседстве с шестиконечной звездой. Начальник украинской вспомогательной полиции Львова майор Питулей так рапортовал немцам об итогах одного дня: "Докладываю, что в ходе акции против евреев 25 марта 1942 года 2254 еврея были переведены в сборный лагерь" — то есть на поезд в Белжец, в газовые камеры.

Творившееся тогда во Львове навсегда изменило город. На людей охотились даже в подземельях канализации. Почти 140 тысяч евреев – более 35 процентов населения Львова, были уничтожены оккупантами. Я иду сегодняшними улицами города, и задаю себе вопрос: помнят ли львовяне об исчезнувшей "Атлантиде" еврейского Львова? И хотят ли помнить?

На развилке улиц Раппопорта и Шолом-Алейхема я вижу львовский рынок, бурлящий прямо на месте средневекового еврейского кладбища, закатанного под асфальт. Надгробия начали крушить нацисты, а доломали уже при втором приходе коммунистов. Говорят, когда в 1991-м валили памятник Ленину во Львове, то в постаменте нашли старинные еврейские надгробия.

Возле Оперного я нахожу тот ракурс, с которого немецкий фотограф заснял первый день оккупации 30 июня 1941 года. На фото – евреи на коленях чистят руками площадку перед театром, а вокруг – толпа горожан, которых забавляет унижение соседей. Поднимаю глаза и вижу на том же здании театра слово "Мойсей" — им трепещет афиша украинской оперы Мирослава Скорыка по одноименной поэме Ивана Франка.

Ноги ведут туриста-израильтянина на "Площадь Трёх Синагог", ставшую площадью трёх ресторанов. Место взорванных гитлеровцами Большой синагоги и Дома учения в конце ул. Староеврейской заполнено ресторанными столиками. Сотни туристов мирно обедают, даже не зная, что сидят на разрушенных домах молитвы. За забором – руины синагоги XVI века "Золотая Роза", которую взорвали гитлеровцы в 1941 году.

Единственную действующую синагогу на ул. Братив Михновских спасли... кони. С приходом Красной Армии в сентябре 1939-го там разместили конюшню для вокзальных извозчиков. Нацисты продолжили этот "конный паркинг", не тронув здание с изумительно яркими фресками.

Интерьер львовской синагоги на ул. Братьев Михновских

С одной стороны, Львов хочет увеличения потока израильских туристов, а также любых зарубежных туристов, которым интересны объекты еврейской истории. Но с другой стороны, сегодня городу почти нечего предложить таким туристам.

В Старом городе нет ни одного знака в районе бывших синагог, кроме пары картинок на заборе вокруг руин "Золотой Розы". Улица Староеврейская наполнена ресторанами и кафе, но на ней нет никаких следов еврейского присутствия, кроме пустых углублений для мезуз на косяках дверей в нескольких домах. Вместо древнего кладбища – рынок, а в бывшем Яновском концлагере, на территории которого до сих пор функционирует тюрьма, до сих пор нет достойного мемориала.

Пустые места для "мезузы" — свитка пергамента с цитатами из Торы, в бывшем еврейском доме на ул.Староеврейская во Львове

В этом нет вины мэрии Львова, которая давно хотела бы реализовать итоги международного конкурса 2010-2011 годов по реновации еврейских объектов. Германия тогда была готова даже профинансировать работы по трем участкам: "площадь Трех Синагог", старое еврейское кладбище и Яновский лагерь. Реализации этих проектов помешали судебные иски со стороны одного из местных евреев. Годы ушли на судебные разбирательства, и в результате за пять лет ничего не сдвинулось с места, а еврейские объекты так и остаются в запустении. По крайней мере, в 2015 году в бюджете города уже предусмотрены деньги на консервацию руин "Золотой Розы", которые стоит под всеми ветрами и дождями безо всякой защиты.

Несмотря на визуальную пустоту среди объектов еврейской памяти, город сделал ряд шагов по сохранению своего еврейского прошлого. Городские власти спонсировали путеводитель о еврейском Львове, который доступен туристам в информационном центре на площади Рынок. При поддержке немецкого правительства и некоторых общественных групп были установлены информационно-мемориальные доски в овраге позади Яновской тюрьмы.

Львову полезно учиться у Праги и Кракова, которые отреставрировали свои старинные еврейские кварталы Йозефов и Казимеж, привлекая этим туристов. Городу Льва еще предстоит сделать очень многое, чтобы его памятные места выглядели так же достойно. И дело не только в туризме, но и в человечности, в памяти к людям, чья энергия и таланты наполняли Львов.

Новый почетный консул уже заявил о себе делами – по его инициативе открыты прямые рейсы Тель-Авив-Львов, а специалисты Израиля провели семинары для психологов по реабилитации пострадавших в зоне АТО. В октябре 2015 года планируется провести международный бизнес-форум Украина-Израиль во Львове – под патронажем главы МИД Украины Павла Климкина.

Израиль закрыл почетное консульство в Крыму и открыл его в "логове Бандеры" — это ярче всего показывает, что моя страна не верит мифам о современной Украине.

Золочев

Поездка в Золочев – районный центр Львовской области, сопровождалась смешанными чувствами. Живописные холмы Прикарпатья и старинный польский замок XVII-XVIII веков настраивали на позитив. Но исторические факты заставляли думать о трагическом прошлом на фоне этой красоты.

Золочев важен в контексте украинско-еврейских отношений. Отсюда вышла известная хасидская династия, здесь родился Нафтали Герц Имбер — будущий создатель гимна сионистского движения и Государства Израиль. Здесь родился, потерял родных в гетто и был спасён украинцами будущий американский лауреат Нобелевской премии по химии Роальд Хоффман.

И здесь же в июле 1941 года разразился страшный еврейский погром, инициированный местным "Украинским Национальным Комитетом" под руководством Н. Антоняка. Немцы поддержали погромную акцию оружием и личным участием.

Две трагедии переплелись в Золочевском замке. С приходом Советов там была оборудована тюрьма НКВД. В конце июня 1941 года чекисты перед отступлением расстреляли всех узников – более 700 человек. Почти сразу после входа немцев в город, быстро сформированный отряд украинской милиции сгоняет 3 июля толпы евреев в Замок, заставляя руками выкапывать трупы. По городу развешиваются плакаты, обвиняющие евреев в преступлениях НКВД.

По городу идут дикие грабежи еврейских домов, соседи грабят и избивают соседей. Были и другие примеры: впоследствии Мыкола Дюк будет 18 месяцев скрывать в школьной пристройке семью маленького Роальда – в будущем всемирно известного ученого-нобелевца.

Согнанные в Замок 3500 евреев Золочева были убиты в ходе погрома, совершенного совместно украинцами и немцами. Убитых похоронили в двух ямах – внутри замкового двора и за стенами замка.

Через 74 года я иду по красивому двору Золочевского замка, вижу цветы, скульптуры и Китайский павильон впереди. В главном корпусе замка-музея – экспозиция в память о жертвах тюрьмы НКВД. В списке расстрелянных – украинские фамилии, но есть и два десятка еврейских.

Спрашиваю у сотрудницы Замка, есть ли какой-то знак на второй, самой большой могиле убитых при погроме евреев, за стенами крепости. И слышу ответ, который бьет меня по ушам: "Никакого знака нет – еврейская община не поставила". Это говорится спокойно и уверенно, мол, само собой разумеется, что мертвыми евреями должна заниматься "еврейская община" (которой нет в городе). Как будто расстрелянные евреи – это какие-то марсиане, не часть населения, не 9 тысяч из 16 тысяч жителей довоенного Золочева, и это не обязанность местных властей увековечивать память о своих погибших согражданах.

Золочевский Замок и трава на месте массового захоронения убитых евреев

Музейная экспозиция Замка рассказывает о семи сотнях мирных жителях, погубленных в застенках НКВД, но умалчивает, что на том же месте через несколько суток были замордованы топорами, ножами, пулями и гранатами тысячи таких же жителей – евреев их прекрасного городка.

Сегодня в Золочеве происходит своеобразная "конкуренция жертв" — с акцентом на свои, украинские жертвы. О евреях сообщать, видимо, неприятно. Ибо тогда придётся говорить правду о том, что среди убийцы были и свои, золочевские. А также о том, что во всех расстрелах узников гетто соучаствовала украинская вспомогательная полиция.

Я иду вдоль стен Замка, дохожу до пустого участка со скошенной травой – здесь лежат тысячи убитых, но нет даже камня. Закрываю рукой глаза и произношу "Шма, Исраэль!" — "Слушай, Израиль!", единственное, что я могу сейчас сделать в память о замученных.

Когда-то в середине XVIII века, рабби Йехиэль Михель из Золочева написал один из известнейших хасидских "нигуним" — мелодию "Пробуждение большого милосердия". Основатель хасидизма рабби Исраэль Бааль Шем Тов, услышав этот нигун перед своей кончиной, пообещал каждому, кто запоёт эту мелодию во всех поколениях, что ангелы будут поднимать этот напев к нему на Небеса, и он тоже запоёт эту мелодию, чтобы привлечь потоки большого милосердия к поющему на земле.

Сегодня в Золочеве больше не звучит эта мелодия – некому петь. Зато в Израиле и в США действуют землячества золочевских евреев и их потомков. Уже второе поколение тех, кто чудом выжил, встречается и издаёт книги воспоминаний о городе, который раньше был наполовину еврейским. Зарубежные спонсоры установили мемориальную доску в замковом дворе с выбитыми на ней словами о "евреях, убитых нацистами" – видимо, роль местных коллаборантов их попросили не акцентировать.

Вернувшись в Израиль, я связываюсь с профессором Хоффманом, делюсь с ним впечатлениями об увиденном в Золочеве. Нобелевский лауреат пишет в ответ: "Действительно печально, что местное население не признает свою роль в убийствах во время войны. Однако мемуары и книги существуют, и есть несколько украинских историков, которые достаточно смелы, чтобы писать об этом".

Хоффман делится планами: он хочет осенью посетить Золочев. Знаменитый ученый увлекается не только химией – он недавно написал пьесу о своем спасении и об украинско-еврейских отношениях. Её сейчас переводят на украинский язык. Может, какая-нибудь театральная группа в Украине решится поставить эту пьесу Нобелевского лауреата?

Дрогобыч и Жовква

Рейд на юг и на север от Львова был коротким, но насыщенным. Дрогобыч для меня – это город Бруно Шульца, так же, как Витебск – это город Марка Шагала. Жемчужина Дрогобыча ждала в городском Музее искусств – знаменитые фрески Бруно Шульца с виллы гестаповского офицера. Из-за них разразился международный скандал Украины с Израилем, в результате которого половина фресок осталась в музее "Яд Вашем", а другие были возвращены в Дрогобыч.

Бруно Шульцу посвящена очень интересная часть экспозиции местного музея. По рассказу интеллигентной хранительницы музея чувствовалось, что она понимает и ценит важность польскоязычного еврейского писателя и художника в контексте европейской культуры.

Автор на фоне фресок Бруно Шульца во Дворце искусств Дрогобыча

При этом бросилась характерная деталь шульцевской экспозиции: соединение и отождествление советского и нацистского режимов. На стендах прочитал справку: "С конца 1939 по начало 1943 годов население Дрогобыча уменьшилось почти вдвое – на 45 процентов". То есть, советские депортации и гитлеровский геноцид выглядят как "одного поля ягоды". Но при этом стираются все уникальные особенности Холокоста.

В отличие от других городов Львовщины, Дрогобыч может вскоре с гордостью представить туристам полностью отреставрированную Большую синагогу.

Синагога в Дрогобыче

Жовку с Дрогобычем объединяют гигантские портреты Степана Бандеры в центре города. В Дрогобыче огромный портрет лидера ОУН висит на главной площади – напротив Ратуши, на которой в 1940-м висел гигантский портрет Иосифа Сталина, нарисованный Бруно Шульцем. В Жовкве на здании районной администрации из головы Бандеры расходятся солнечные лучи – на том же фасаде, где раньше явно висел портрет Ленина.

Синагога Жовквы – розовая красавица XVII века, редкий образец "оборонной синагоги", производит удручающее впечатление. На потенциальную "жемчужину туризма" страшно смотреть. Здание-шедевр уже много лет пребывает в запустении, окна выбиты, стены осыпаются. На заборе вокруг синагоги – одинокий предвыборный плакат Арсения Яценюка и реклама стройматериалов.

Синагога в Жовкве

Я возвращаюсь во Львов, чтобы лететь домой в Израиль. Увожу с собой противоречивые впечатления о Западной Украине, которая ищет себя, пытается всеми силами заработать и открыться миру, не теряя своей национальной самобытности.

Хочу сказать галичанам, как и всем украинцам, заинтересованным в сотрудничестве с Израилем и израильтянами: мы открыты к диалогу. Но чтобы начать отношения с чистого листа, нам нужно честно говорить друг другу правду Истории, какой бы горькой она ни была.

Давайте ездить в гости, двигать туризм и хай-тек. Давайте научим украинских коров давать на черноземе не 4000 литров молока в год, а 12000 литров, как израильские коровы в пустыне Негев. Хотите узнать как – спросите, и израильские специалисты расскажут.

Израиль возвращается во Львов и в Западную Украину, чтобы реализовать исторический шанс для политического, делового и человеческого партнерства.

***

Автор – Шимон Бриман (Израиль). Как историк специализируется на исследованиях истории евреев Украины, Российской империи и СССР; как журналист особое внимание уделяет изучению и освещению в СМИ украинско-еврейских отношений и современного сотрудничества между Украиной и Израилем

Автор благодарит почетное консульство Израиля в Западной Украине и канадскую организацию Ukrainian Jewish Encounter за помощь в сборе материалов для этой статьи

Автор всех фото: Шимон Бриман

Читайте Comments.ua в Google News