Занятость: старый новый класс-гегемон

Год защитных реакций

В минувшем году резким изменениям подверглась сама социальная структура украинского общества. Появились принципиально новые социальные группы: вынужденные переселенцы, участники АТО, развернулись ранее несвойственные украинцам мощнейшие горизонтальные связи в виде волонтерского движения. Параллельно из-за тяжелой экономической ситуации ухудшилась ситуация на рынке труда, критически растет число граждан, оказавшихся на грани бедности.
В наступившем году эти тенденции будут иметь продолжение — но саморегуляция экономической системы уже выработала защитные механизмы. А у госаппарата практически нет выбора: ему придется научиться понимать структуру общества, которое его наняло

О модном ныне термине "прекариат" (от латинского слова precarium — сомнительный, опасный, негарантированный) в Украине заговорили только в начале нулевых, хотя западной науке он известен много раньше, с конца 80‑х годов прошлого века — да и сами украинцы прекрасно знакомы с социальным явлением прекаризации буквально с первых лет независимости.

Речь идет о классе людей, находящихся в нестабильных трудовых отношениях, участвующих в нестандартных формах занятости, не уверенных в завтрашнем дне и ощущающих ненадежность своего социально­экономического положения. Украинский прекариат, согласно определению отечественных ученых Е. Гришновой и Е. Бринцевой, включает в себя: безработных; занятое население с крайне низким уровнем доходов; занятых в теневом секторе; тех, кто не уверен в стабильности своей занятости; работающих в условиях неполной занятости; сезонных работников; нелегальных трудовых мигрантов и работников, занятых в условиях, не отвечающих нормам охраны труда. По такой методике количество прекариев в Украине составляло от 11 до 13 млн. человек (данные за 2004–2011 годы), а их доля в числе занятого населения колебалась от 50,4% (2007) до 58,5% (2009).

 Понятно, что из­за увеличения количества вынужденных переселенцев, лиц, потерявших работу из­за последствий боевых действий в восточных регионах, в ушедшем году доля прекариата значительно выросла. Но, с другой стороны, это явление — не новое для Украины. Даже в наиболее благополучном для страны 2007 году в таком положении все равно находились свыше половины занятых — а в 90‑е ситуация была гораздо хуже. Более того, это — мировой тренд: в странах ЕС в условиях нестабильной занятости и сейчас пребывает от 15 до 25% трудоспособного населения (уровень среди молодежи выше в разы).

Кроме того, в Украине прекаризация всегда была формой защиты от репрессивной по отношению к бизнесу налоговой системы — проще говоря, эффективным способом выживания. "Серая занятость" и "зарплаты в конвертах" уже два десятилетия являются элементом негласного общественного договора между работодателями и работниками.

В 2015‑м ситуация может измениться — правительство анонсирует внесение изменений в Кодекс законов о труде, до сих пор во многом остававшимся памятником социализму. Есть надежда, что законодательные новшества наконец­-то учтут реальную ситуацию на рынке труда. По крайней мере, станут выполнимыми и одновременно гарантируют прекариям минимальную социально­правовую защищенность. Правда, здесь есть и нюансы: изменения в трудовое законодательство в свою пользу крупный бизнес лоббирует уже не первый год и, учитывая во многом искусственный характер профсоюзного движения, близок к успеху.

С другой стороны, общество, получившее бесценный опыт налаживания горизонтальных социальных связей (волонтерство, добровольчество), уже использует наработанные модели взаимопомощи и в сфере занятости.

Так что при всех недостатках прекаризации это явление не станет для украинцев непреодолимым вызовом — практика выживания в условиях нестабильности накоплена и дважды проверена экономическими обвалами, да и само общество учится замещать государство там, где это возможно.   

Перемены для людей в погонах

Прогнозируемо, что существенные изменения, запланированные законодателями и правительством в наступившем году, коснутся представителей силовых структур. На оборону и охрану правопорядка обещано тратить до 5% ВВП — в разы больше, чем было предусмотрено предыдущими бюджетами страны. Смущает разве что неконкретная приставка "до" (на практике суммы могут быть урезаны) и объединение затрат на всех силовиков скопом в одной статье программы Кабмина (не исключена подковерная борьба ведомств за большую долю финансирования). В любом случае, не меньше каждой десятой гривни расходов бюджета уйдет на людей в погонах.

ВСУ обещаны кардинальные реформы: начиная от системы мобилизации и оптимизации разведслужб в интересах обороны до перехода к новой функциональной системе армии — главным критерием станет скорость реагирования ее составляющих на возникшие угрозы. В связи с этим планируется пересмотреть военно-административное деление страны и места дислокации подразделений. В практическом плане это должно вылиться в формирование на базе военных городков системы автономных военных баз с предусмотренным фондом служебного жилья и инфраструктуры для военнослужащих и членов их семей. Такие же базы будут создаваться и для бойцов Национальной гвардии.

Первыми, кто ощутит на себе эти изменения, станут 15 тысяч военнослужащих Сил специальных операций (ССО). При Минобороны планируют создать госпредприятие, которое займется обеспечением ССО. При этом роль первой скрипки в нем должны играть не старые чиновники Минобороны, а волонтеры.

Кроме того, из анонсированных новшеств — создание Украинской военной организации как основы для формирования принципиально новых сил территориальной обороны. Базой для нее должен стать сменивший ряд названий, но давно отживший свое наследник ДОСААФ — Общество содействия обороне Украины.