Что проявит «восточный фронт»

В субботу — Ил-76, ранее — предотвращенный теракт в центре столицы… Страна привыкает жить в состоянии ожидания "отложенного теракта" — никто не знает, где и откуда ждать беды.

Терроризм не замечает не только границ, он стирает и разницу между количеством жертв. Как сравнить масштабы потерь на борту "Илюшина" и в засаде под Славянском? Вряд ли это можно измерить во вдовах и сиротах. Хотя, чего уж там, с точки зрения затрат из госбюджета придется, видимо, отмерить и так. Но вот для тревожного ожидания отдельных единиц измерения не придумали: ни бессонными человеко-часами, ни километрами сожженных нейронов экономика не оперирует.

Впрочем, некий особый подсчет дает о себе знать. Меняется отношение к ценности человеческой жизни. Кажется, она стоит все меньше и меньше, но так ли? Жизнь подготовленного пилота бомбардировщика ценится выше, чем жизнь добровольца-новобранца — раньше это было поводом для теоретизирования, а сейчас?

Украинцы привыкают жить в ожидании удара. Стресс обостряет ощущения и обнажает больные стороны жизни. Ранее на них удавалось закрыть глаза, теперь это делать все сложнее.

Ежедневные потери на фронте, как ни парадоксально, обостряют отношение к цене жизни в тылу. Особенно если эта жизнь потеряна по глупости или преступной халатности власти. Одно дело — потери от пуль или ракет, они, как ни цинично, но объяснимы, comme а la guerre, но совсем иначе, согласитесь, теперь была бы воспринята новость о студенте, умершем после побоев в райотделе или о жертвах пьяного прокурорского сынка, вылетевшего на своем Bentley на тротуар, не говоря уже о, не дай бог, чем-то подобном Врадиевке. Ничего удивительного. Появился эталон абсолютного зла — террорист, и теперь с ним и будут сравнивать негодяев всех мастей, которых хватает и в мирной жизни, а самым страшным обвинением как раз и будет "да он хуже террориста".

Тем более что и полку Робин Гудов прибудет: количество борцов за справедливость неизбежно пополнится вернувшимися с фронта. Собственно говоря, именно ветераны "восточной войны" и станут тем фактором, который заставит страну действительно жить по-новому. Точнее — ветераны и беженцы.

Скорее всего, "ветеранам Донбасса" не грозит участь лишних людей, как их более старшим коллегам-афганцам. Ведь как бы ни закончилась антитеррористическая операция, проблема восточных регионов, как и проблема северо-восточного соседа, не исчезнет за несколько месяцев или лет. А значит, специфический опыт тех, кто сегодня принимает участие в АТО, будет востребован еще довольно долгое время. А значит, пусть таким способом, но в стране заработают социальные лифты.

Сетования на то, что в стране отсутствует национальная элита — в качественном, а не исключительно в социологическом понимании этого слова, — составляли неотъемлемую часть последних двадцати лет украинской жизни. С этой ролью так и не смогли справиться ни диссиденты, ни бывшие коммунисты с "красными директорами", ни комсомольцы с бывшими "бригадирами". Не факт, конечно, что выдюжит нынешнее поколение "комбатов", но выбор не велик: угроза реванша со стороны "прежних", кстати, никуда не делась.

Возвращение фронтовиков к мирной жизни может окончательно решить и еще одну проблему, к которой не могли подступиться политики-популисты (в принципе, других-то Украина и не знала). Речь идет о проблеме льготников, а если шире — о безграничном и украинском патернализме не по средствам.

Как известно, общее количество граждан, пользующихся различными видами льгот, никогда точно так и не было подсчитано. По разным оценкам, речь идет о 18–21 млн. человек и почти 400 (!) категориях льготников (оценки крайне затруднены еще и потому, что одно и то же лицо может иметь право сразу на несколько льгот). Государство никогда даже не пыталось выполнить перед ними все социальные обязательства (не менее 200 млрд. грн. ежегодно, подсчеты 2012 года). Понятно, что экономическим путем эту проблему невозможно решить даже частично — а ведь теперь ряды льготников пополнят герои и жертвы войны на востоке.

Не будем идеалистами: среди ветеранов "донбасского фронта" (а уже тем более среди вынужденных переселенцев) найдется немало тех, кто уверен, что имеет право на пожизненную опеку государства. Социальный конфликт на этой почве прогнозируем, неизбежен, и решить его можно двумя путями. Первый — перераспределить бюджетные крохи в пользу более сильных (и вооруженных), второй — обнулить существующую систему. Любой политик, который бы просто выступил с последним предложением, похоронил бы свою карьеру, но у "новых ветеранов", по крайней мере, было бы неоспоримое моральное право инициировать такую реформу — хватило бы смелости.

Кстати, своего "обнуления" заждалась и еще одна, связанная с льготной, проблема — государственных наград. Это уже, если хотите, вопрос самоуважения — захотят ли те, кто прошел через горнило войны, находиться в одной когорте с многими из нынешних Героев Украины?

Тем, кто рано или поздно решит сменить армейские палатки и блокпосты на трибуны и кабинеты, не позавидуешь — но и вызовы, брошенные Украине извне и Украиной самой себе, таковы, что справиться с ними под силу, пожалуй, только тем, кто сегодня не побоялся пойти под пули. По крайней мере, у этого поколения элиты (оптимистично понадеемся, что ротация политиков все же произойдет за счет тех, кто на войне воевал, а не воровал) есть уникальный ресурс — моральное право требовать практически любых перемен и реформ.

Это, конечно, не повод сидеть сложа руки и ждать окончания войны. Да, общество охвачено страхом, который плохой советчик, но страхом можно если не управлять, то, по меньшей мере, обернуть его себе на пользу. "Снимок" нынешний ситуации, если прибегнуть к аналогиям, — действительно чистой воды негатив, но негатив обнажает детали, которые "приелись глазам" до незаметности в мирное время. Нужно иметь смелость показывать этот негатив обществу, пока сам страх не приелся или не привел к трусливой апатии.

Военной необходимостью пока еще можно оправдать практически любые реформы. Коммунальные тарифы были искусственно занижены? Сейчас не до популизма — тем более что страна уже осталась без российского газа. В стране переизбыток вузов, дающих дипломы, но не знания? Уж те, которые были на востоке, точно придется оптимизировать. Силовой блок неэффективен? Добровольцы уже сами начали реформировать его "снизу", не дожидаясь, пока ошибки генералов и министров обернутся очередными жертвами.

Можно предположить, что реформаторам в ближайшее время не придется опасаться социального взрыва, потому что он уже произошел. Причем именно там, где обстановка в обществе и была наименее благополучной. "Самое слабое звено" уже и так лопнуло — вряд ли кто-нибудь будет отрицать, что кроме химер пропаганды жителями восточных регионов двигала и социально-экономическая безнадега. В каком-то смысле — самое страшное уже позади.

Конечно, можно возразить, что воевать за единую Украину с вполне зримым и осязаемым врагом для многих в какой-то мере проще, чем терпеть экономические последствия шоковой терапии. Но это уже вопрос политической коммуникации — для нее сейчас тоже, как ни странно, пришел довольно удачный момент: война — не лучшее время для иносказаний и попыток отмолчаться. Тем более что все неудобные вопросы уже и так проявились на нашем коллективном негативе.