Мужи и так себе

Некоторые государственные мужи за свои великие поступки платят жизнью. Были убиты помирившие Израиль и Египет Рабин и Садат. Был убит и Линкольн. Причём такие люди всегда понимают, чем рискуют. Не всем государственным мужам сопутствует удача, но от этого они не перестают быть государственными мужами. Мазепа потерпел сокрушительное поражение, но сама по себе попытка вырвать Украину из России в Европу ставит его в славный ряд. Не все государственные мужи получают признание при жизни, да и после смерти. Советское большинство на всём пространстве бывшего СССР взовьётся до небес, если сказать, что Горбачёв уже потому государственный муж, что затеял перестройку. Ещё выше оно взовьётся, если услышит, что в Беловежье удостоверить распад Империи зла поехали осознавшие свою ответственность государственные мужи. И будет истинное беснование, если вы назовёте государственным мужем Виктора Ющенко, да ещё добавите, что это ему только за то, что при известии о нападении России на Грузию он полетел в Тбилиси и так заклеймил агрессора, что тот до сих пор бледнеет, когда слышит ненавистное имя. (А г-жа Тимошенко, которую Господь одарил всеми доблестями и талантами, кроме государственных, стала юлить.) Вообще, имя почти каждого государственного мужа вызывает споры, иные из которых не утихают столетиями. Это важный признак. С другой стороны, вы можете представить себе споры вокруг таких имён, как Меркель, Саркози, которых мы саркастически объединяем в одно: Меркози? То же — и такое воплощение заурядности, как Медвепут. Мы знаем не только то, что сделал, но и чего не сделал бы государственный муж. В отличие от г-на Азарова, он, например, не пошёл бы произносить речь на могилу Столыпина. Поистине дремучая государственная бестактность… Государственные мужи не стали бы так наивно-подобострастно привечать в Киеве главу Московского патриархата, напрашиваясь на восклицание грамотных людей: «Какое, милые, у вас тысячелетье на дворе?». Костюмы — третьего, а мозги — первого. Некоторых НЕ-государственных мужей будут презирать до второго пришествия: тех, например, что в 1936 году уступили Гитлеру («Мюнхенский сговор»). Впрочем, защитники есть и у них — ссылаются на усталость Европы от Первой мировой. Споры спорами, но вот если в Украине у власти вдруг окажется государственный муж, страна распознает его мгновенно, потому что первое, что он сделает, — разорвёт Харьковские соглашения и швырнёт клочки Путину. «Ты что делаешь?» — вскричит дзюдоист и ныряльщик. И получит ответ: «То, что видишь». Так изобразит дело народная молва. На самом деле всё будет культурно: наша, мол, конституция — бла-бла, волеизъявление — бла-бла, национальные интересы — бла!