Непонятно и дорого

Вот, например, скажите, не раздумывая – каким любовником был Антон Павлович Чехов? Реализовывался ли он в сексе как личность? Ну, например, с Книппер-Чеховой? Представьте себе - с одной стороны актриса, существо по определению внушаемое, а с другой – ее муж, человек, рождающий слова, которые она произносит на сцене, вызывая восторг тысяч зрителей. Возбуждало ли ее, что слова и действия, которые заставляют тысячи мужчин и женщин восторгаться тобой, рождаются вот сейчас, в голове этого человека, который сидит в нескольких метрах от тебя за письменным столом? 
 

Тут сразу возникает вопрос - а что в 19 веке вообще возбуждало русских семейных или, если забрасывать сеть шире, «приличных» женщин? О каких сексуальных фантазиях (примем, по определению, что они были) они могли говорить с мужем, а в каких боялись признаться даже себе? Какие сексуальные практики считались тогда приемлемыми в семейной жизни, а какие – нет? Увы, мы снова упремся в тупик – ни малейших сведений по этому поводу нет.  
 

Вот зачем Льву Толстому, красавцу, богачу и аристократу была истеричная Софья Андреевна Берс? Красавицей она не была, умницей – тоже, а насчет любовницы – так тут мы снова возвращаемся к тому, что не знаем, какие изыски могла себе позволить в сексе «приличная русская женщина» в 19 веке. Вспомним «Анну Каренину», в которой Левин прежде, чем жениться на Кити, дает ей прочесть свой дневник. Cексуальная жизнь, которую Левин вел до Кити, казалась ему «грязной». Ну а с Кити? Не скучал ли с ней Левин по той «грязи»? Почему все в той же «Карениной» Стива Облонский изменяет Долли с француженкой-гувернанткой – уж не потому ли, что его семейная сексуальная жизнь была пресна и скучна? (Заметьте, кстати, что Толстой пишет о том, как иссушило и состарило Долли рождение многочисленных детей – уж не о своей ли Софье Андреевне он тут вспоминает?)
 

Конечно, существовал еще институт проституции, которым, кстати, активно пользовался до каторги Достоевский. Но и тут мы наткнемся на то, что не знаем, что собой этот институт тогда представлял. Вот «Историю кабаков» Прыжов написал. А написал ли кто «Историю публичных домов»? Какими они были в России 19 века? На какие категории делились? Каков был персонал? (Достоевский, вспоминая о своих "ходках" по этой части, почему-то все немецкие имена употреблял). Сколько стоили услуги – или, точнее говоря, был ли поход к проститутке высокого класса роскошью или вполне доступным развлечением для того же Федора Михайловича, например? Чем отличались от персонала публичных домов проститутки, которые работали «от себя» - как Соня Мармеладова? Ах да, конечно, существовали еще крепостные крестьянки. Но что мы знаем о них, кроме «первых любовей» барчуков, к которым прибегали ночью на свидание ядреные деревенские девицы? Ответов на эти вопросы нет, и уже не будет. 
 

В общем, покружили мы, покружили, и не продвинулись к своей цели – ответить на вопрос, почему Достоевскому поначалу так не везло с женщинами – почти ни на шаг. Единственное, что можно утверждать достоверно – его вторая жена Анна Григорьевна Сниткина была первой женщиной Достоевского, которая его полюбила так, как любить и следует – всего без исключений, спокойно и без истерики (недаром у нее шведы были в роду). И он успокоился, перестал наконец-то истерить и стал самим собой.

А вот почему его другие женщины, которые до Анны Григорьевны были, его не любили? Да потому прежде всего, что он сам себя не любил. Вспомним, например, альтер эго Достоевского, героя его «Записки из подполья»: «Я ничем не сумел сделаться: ни злым, ни добрым, ни подлецом, ни честным, ни героем, ни насекомым». А для многих женщин мужская самооценка – едва ли не решающий фактор.